В конце 1990-х гг. – начале 2000-х гг. экономическая политика лейбористского правительства, с одной стороны, по целому ряду направлений продолжала курс, выработанный консерваторами, прежде всего в период правления кабинетов Маргарет Тэтчер. С другой – новые условия воспроизводства в стране и внешние вызовы заставила правительство вносить коррективы в свою политику. Кроме того, становилось всё более очевидным, что многие средства из арсенала регулирования экономики, доказавшие свою эффективность в предыдущие десятилетия, полностью или частично исчерпали себя. Возникла необходимость в поиске новых инструментов экономической политики.
Содержание и направленность экономической политики Великобритании существенно изменились после прихода к власти в 1979 г. кабинета консерваторов во главе с М. Тэтчер. Основной целью политики стало не сокращение безработицы, а борьба с инфляцией, которая в соответствии с концепциями монетаристов рассматривалась как главная причина трудностей, переживаемых британской экономикой. Принципиально изменилась роль макроэкономической и микроэкономической политики в деятельности государства. Отныне целью первой стал не рост занятости, а борьба с инфляцией, а второй провозглашалось создание условий, ведущих к росту экономики и занятости, а не подавление роста. Если прежде основное внимание уделялось управлению спросом, то теперь в центре экономической политики оказалось стимулирование предложения.
Консерваторы осуществили массированную приватизацию экономики, её дерегулирование. Правительство стало постепенно внедрять частную предпринимательскую инициативу в государственную систему социального обслуживания. Акцент в финансовой политике был перенесён с прямых налогов на косвенные, значительно снижены ставки налогов на доходы, которыми облагались наиболее состоятельные слои населения.
По сути дела, с повестки дня был снят вопрос об отношении роли государства и рынка в экономике. Консерваторы считали, что главное – обеспечить стабильный экономический рост, удерживать на минимальных отметках безработицу и инфляцию, повысить конкурентоспособность британского хозяйства.
К этому моменту лейбористы прошли большую внутреннюю эволюцию. Прежде у ЛПВ была репутация типичной социалистической партии, склонной к огромным государственным расходам, нередко провоцирующим инфляцию. Лейбористы нового поколения, среди которых ключевыми фигурами были Тони (Энтони) Блэр и Гордон Браун, неустанно подчёркивали свою приверженность идеалам «свободного рынка» и частнопредпринимательской конкуренции; они также заявляли о принципиальном стремлении к низкой инфляции и сбалансированному бюджету. Иными словами, правительство Тони Блэра обещало сделать примерно то же, что раньше делали консерваторы, но более последовательно и эффективно, а также, конечно, с некоторыми корректировками.
К моменту смены кабинетов в стране продолжал действовать бюджет, разработанный в 1996 г. и проведённый через парламент консерваторами во главе с премьер-министром Дж. Мейджором и министром финансов К. Кларком. Поскольку финансовый год в Великобритании начинается с 1 апреля, лейбористы могли запустить свой «полноформатный» бюджет лишь через 11 месяцев. В этой связи идеи нового министра финансов Гордона Брауна были изначально реализованы во временном документе, который вошёл в историю как «летний бюджет» 1997 г. Ему предстояло работать в сокращённом режиме на протяжении восьми месяцев: с августа 1997 г. до начала апреля 1998 г.
Уже первый бюджет был скоординирован с важной правительственной инициативой – пятилетним планом по сокращению государственного долга. Новая администрация заявила о своём намерении устранить в бюджетной сфере негативные результаты правления консерваторов.
Непосредственно в бюджете на 1997/98 финансовый год (при существенном сокращении дефицита) предусматривалось дальнейшее снижение прямых налогов на бизнес. Базовая ставка налога на прибыль частных корпораций (corporation tax) уменьшалась с 33 % до 31 % (и в результате становилась ниже, чем в ряде стран Евросоюза, Японии и США). Аналогичный налог для малого бизнеса сокращался также на два процентных пункта: с 23 % до 21 %. В первом случае изменение затрагивало интересы 50 тыс. компаний, во втором – 400 тыс. Приятным сюрпризом для бизнеса оказалось и то, что новые ставки вводились ретроспективным образом: они распространялись на прибыли, полученные и за предшествующий период с 1 апреля 1997 г.
При снижении базовых ставок было необходимо найти сопоставимую компенсацию и восполнить бюджетные доходы за счёт альтернативных налоговых проектов. В результате возникла идея введения налога на сверхприбыли (windfall tax) для недавно приватизированных предприятий коммунального сектора. Эти инфраструктурные отрасли (электроэнергетика, газовое хозяйство, водоснабжение) долгое время считались «квазиестественными монополиями» и находились в собственности государства, а затем, при Тэтчер и Мейджоре, были проданы частному сектору. Безусловно, приватизация способствовала повышению эффективности предприятий. Однако немалая часть британского общества считала недавнюю распродажу госимущества несправедливой (прежде всего, из-за заниженной цены) и дающей избыточные преимущества узкой группе стремительно обогащающихся собственников. В профсоюзных кругах и на левом фланге Лейбористской партии звучали даже призывы к повторной национализации коммунальных компаний. Подобный шаг создавал бы преемственность по отношению к курсу «старой» ЛПВ, которая, как прекрасно помнило британское общество, активно занималась расширением государственного сектора в 1940-е и 1960-е гг.
Конечно, «новые лейбористы» 1990-х гг. смотрели на ситуацию совсем по-другому. В их планы не входила ни национализация, ни, наоборот, приватизация в стиле Тэтчер и Мейджора. Команда Блэра, со свойственной ей склонностью к компромиссам, решила оставить высокодоходные предприятия коммунального сектора у прежних владельцев, но ввести для этих фирм налог на сверхприбыль. Это решение, по словам Брауна, должно было принести бюджету около 5 млрд. фунтов стерлингов, необходимых для некоторых социальных проектов. Несомненно, такие предложения порадовали левые круги (из-за введения повышенных налогов) и вполне удовлетворили представителей делового мира (из-за решительного отказа переделить собственность и провести новую национализацию).
Приняв решение о налоге на сверхприбыль, лейбористы дополнили его и более стандартной мерой – повышением косвенных налогов. В основном это относилось к торговле недвижимостью и гербовому сбору, уровень которого был поднят с 1 % до 1,5 % или 2 %, в зависимости от величины оформляемой сделки. Повышение косвенных налогов при снижении прямых (подоходного налога и налога на прибыль корпораций) было хорошо известной линией, которую на протяжении предыдущих восемнадцати лет проводили консерваторы. Такая фискальная политика, вполне устраивавшая частный бизнес, была теперь подхвачена лейбористским правительством.
Что касается расходных статей бюджета, то в них идея конкурентоспособности и дальнейшей модернизации экономики Соединённого Королевства проявилась с ещё большей убедительностью, чем в доходной части. На протяжении многих десятилетий лейбористы (а отчасти и консерваторы) занимались развитием Welfare State – государства всеобщего благосостояния, основанного на пособиях по безработице и иных видах социальных выплат. Однако в современных условиях глобальной конкуренции Великобритания, по мнению «новых лейбористов», должна была перенести акцент с простой выплаты пособий, означающей гигантскую растрату средств и фактическую консервацию безработицы, на постоянную и эффективную модернизацию рынка труда, на то, чтобы помочь безработным в трудоустройстве или получении новой, актуальной на сегодняшний день профессии. Соответствующая программа, предложенная ЛПВ и интегрированная в «летний бюджет», получила название «welfare to work» – «от благосостояния (точнее, от социальной помощи. – Авт.) к работе».
Эта программа включала комплекс мероприятий - от создания центров переподготовки до финансового стимулирования нанимателей, которые готовы трудоустроить безработных со «стажем» более двух лет. Отдельная система поддержки создавалась для молодёжи в возрасте 18 – 25 лет (при отсутствии работы на протяжении шести и более месяцев): для этой категории граждан была предусмотрена своя сеть профессионально-образовательных центров, а также дополнительная возможность устроиться в благотворительные организации или структуры природоохранного профиля. Именно на систему «welfare to work» правительство решило направить те миллиарды фунтов, которые должен был принести налог на сверхприбыли коммунальных компаний.
Кроме этого, лейбористы инициировали некоторые процедурные изменения в привычном календаре принятия основного финансового закона страны. Отныне было решено публиковать в ноябре каждого года «предварительный бюджет» (Pre-Budget), в котором казначейство должно анализировать промежуточные результаты за первую половину текущего финансового периода (апрель – октябрь), вносить, при необходимости, небольшие корректировки на вторую половину (ноябрь – март) и намечать предварительные ориентиры на следующий финансовый год. Появление «предварительного бюджета» позволяет политическим элитам, деловым кругам и всей заинтересованной части британского общества в оперативном режиме обсудить и оценить текущую работу правительства. Затем, уже в январе, на основе собственных разработок и с учётом широкого обсуждения Министерство финансов выносит на рассмотрение палаты общин первичный вариант нового бюджета; весной проходят парламентские дебаты и официальное утверждение Финансового Акта. Это событие приблизительно совпадает с традиционным началом нового финансового года (1 апреля). На май может переноситься только Королевская санкция (Royal Assent), которая представляет собой лишь освящённую традицией формальность.
Уже за один неполный год своего правления лейбористы добились сбалансированного бюджета (при профиците на уровне 0,1 % ВВП вместо дефицита около 2,8 % ВВП, доставшегося от консерваторов). После длительного роста государственного долга началось довольно уверенное его сокращение – с исходных 43,7 % до 41,6 % ВВП.
Стремясь развить эти первые успехи, правительство лейбористов и на следующий финансовый год запланировало дальнейшие меры по бюджетной стабилизации. Но при этом сохранялась возможность и для дальнейшего снижения прямых корпоративных налогов: ставка для крупных фирм опускалась теперь с 31 % до 30 %, а для малого бизнеса – с 21 % до 20 %.
Кроме этого, лейбористы решили продолжить и развить тактику переноса акцентов на «налоги-невидимки» (stealth tax), то есть на косвенные налоги, которые обычно менее заметны для населения, чем налоги прямые. В частности, вводились жёсткие акцизы на алкоголь и сигареты; во втором случае скорость повышения акцизных ставок умышленно задавалась намного более высокой, чем темпы инфляции. Бюджет на 1998/99 финансовый год отличался дополнительным развитием экологически ориентированных штрафов и акцизов.
Подведение итогов второго бюджетного сезона, прожитого страной при «новых лейбористах», выявило дальнейшее увеличение профицита (с 0,1 % до 1,2 % ВВП) и сокращение государственного долга (с 41,6 % до 39,2 % ВВП) – и это при значительном росте валового внутреннего продукта. Иными словами, Соединённое Королевство продолжало уверенно продвигаться по пути оздоровления национальных финансов, что, в свою очередь, способствовало дальнейшему росту экономики. Важно также иметь в виду, что все эти события происходили на фоне драматических процессов в мировом хозяйстве: валютно-финансовый кризис, зародившийся в Юго-Восточной Азии летом 1997 г., в 1998 г. затронул многие страны, но почти не повлиял на Великобританию.
Бюджет 1999/2000 финансового года продолжал стратегическую линию двух предыдущих бюджетов. Вместе с тем, на этом этапе к стремлению Тони Блэра и Гордона Брауна сократить государственный долг, снизить прямые налоги для частного бизнеса и получить фискальную компенсацию за счёт косвенных налогов добавились новые механизмы социальной защиты, связанные, прежде всего, с началом действия Закона о минимальной заработной плате - National Minimum Wage Act. В бюджете предусматривалось снижение не только корпоративных налогов, но и подоходного налога с физических лиц, также усиливалась социальная составляющая – например, через налоговые вычеты для работающих семей (working family tax credit).
Характерной особенностью бюджета на 1999/2000 финансовый год являлась его ярко выраженная «зелёная» составляющая. Так, в среднем на 6 % был увеличен размер топливных сборов (fuel duty), в рамках которых продолжал действовать «эскалатор» (то есть механизм дополнительного увеличения ставок для самых вредных в экологическом отношении сортов бензина и для дизельного топлива). В то же время специальные транспортные акцизы (vehicle excise duty) существенно снижались для автомобилей с современными «чистыми» двигателями и катализаторами. Ещё более важной инициативой в природоохранном блоке стало введение «сборов за изменение климата» (climate change levy), продиктованное состоявшимся 29 апреля 1998 г. присоединением Британии к Киотскому протоколу о сокращении выброса «парниковых газов». Сбор предполагалось взимать только с промышленных потребителей энергии (электричества, угля, природного газа), не распространяя эти выплаты на транспортные компании и домашние хозяйства. Особенно высокая ставка (0,43 фунта за киловатт-час) вводилась для электроэнергии: предполагалось, что это обстоятельство сначала будет способствовать активному энергосбережению, а затем приведёт к сокращению выбросов «парниковых газов» на тепловых электростанциях. Сбор не распространялся на электричество, выработанное с помощью возобновляемых источников (например, энергии ветра или морских приливов).
Итоги очередного бюджетного цикла, подводившиеся весной 2000 г., показали рост профицита с 1,2 % до 2,3 % ВВП и сокращение государственного долга с 39,2 % до 36,4 % ВВП. За три года пребывания у власти лейбористская команда, несмотря на все проблемы с мировой экономической конъюнктурой, добилась опережающего выполнения планов общей финансовой санации британского государства. Этот успех позволил уже в 2000 г. осуществить некоторую корректировку долгосрочной бюджетной стратегии. На ближайший финансовый год намечалось сохранение профицита на высоком уровне – порядка 2 - 2,5 % ВВП. После этого должно было начаться плавное снижение показателя до уровня порядка 0,5 - 1 % ВВП.
Для лейбористской администрации профицит не был самоцелью. Он был призван заложить прочный фундамент для всей национальной экономики, параллельно уменьшая накопившийся объём государственного долга. При таких размерах профицита, которые прогнозировались на ближайшие год или два, можно было ожидать быстрого и окончательного изменения ситуации в лучшую сторону. Затем, по расчётам Казначейства, можно было бы немного ослабить бюджетную дисциплину и существенно увеличить социальные расходы.
Вместе с тем, ряд дополнительных социальных механизмов по инициативе Гордона Брауна был встроен в бюджет уже ближайшего финансового года. Например, за счёт повышения контрольной планки доходов существенно расширялся круг тех семей, на которые распространялись налоговые льготы, введённые ранее по системе WFTC (Working Family Tax Credits). Кроме этого, существенную поддержку от правительства «новых лейбористов» получали пенсионеры. Казначейство инициировало введение расширенной сетки налоговых льгот, ориентированных на старшие возрастные группы; при этом шесть миллионов пенсионеров освобождались от уплаты подоходного налога полностью. Также для 8,5 млн. семей, в состав которых входили люди старше 60 лет, увеличивались размеры помощи в вопросе оплаты отопления в зимний период (winter allowances). Среди других новшеств, включённых в бюджет 2000/2001 г., можно назвать дополнительные и потенциально очень эффективные меры по стимулированию деловой и инвестиционной активности. В этой связи Браун объявил о решительном снижении налога на увеличение капитала (capital gains tax): с 40 % до 35 % в ближайшем финансовом году, а затем последовательно до 30 %, 20 % и 10 %. Инвестиционные компании, активно поддерживавшие современное высокотехнологическое производство, получали (для этой части своего бизнеса) льготную 10-процентную ставку уже по текущему бюджету.
Ожидалось, что дополнительные расходы по социальным статьям и «подарки» инновационному бизнесу будут уравновешены за счёт дальнейшего роста экономики и, соответственно, расширения налогооблагаемой базы. Кроме этого, Казначейство продолжало привычное использование «налогов-невидимок»: в очередной раз повышались акцизы на алкоголь и сигареты (на 4 % и 25 % соответственно), увеличивался гербовый сбор (до 3 % на сделки стоимостью от 250 тыс. фунтов и до 4 % при стоимости от 500 тыс.).
Эти и иные меры вновь принесли вполне достойный результат. По итогам выполнения четвёртого бюджета Брауна был достигнут значительный профицит (2,4 % ВВП против 2,3 % в предыдущем финансовом году), а государственный долг сократился с 36,4 % до 31,3 % ВВП. Такие показатели позволяли со следующего финансового цикла перейти к корректирующему снижению профицита (как это и было намечено весной 2000 г.), не создавая при этом угрозы для общей макроэкономической стабильности.
Тем временем, ещё до фактического начала манёвра с корректировкой, 7 июня 2001 г. в Великобритании состоялись всеобщие выборы в парламент. Эта кампания принесла Лейбористской партии почти столь же блистательную победу, как и выборы 1997 г. Голосуя за ЛПВ, общество поддерживало основные параметры экономической политики Блэра и Брауна, обеспечившей стабильные темпы роста национального хозяйства, высокий уровень занятости и сохранение многих социальных приоритетов.
Новый вектор развития страны Тони Блэр именовал «третьим путём». Если первый путь – это основанный на принципах индивидуализма неолиберализм и его британский вариант – тэтчеризм, а второй – традиционный, ориентированный на огосударствление социализм и социал-демократия, то «третий путь» - это движение к справедливому общественному устройству, базирующемуся на различных формах участия населения в решении социальных, экономических и политических вопросов развития общества. «Третий путь» предполагал, что лейбористы будут использовать позитивные моменты обеих моделей – традиционной социал-демократии и неолиберального, рыночного тэтчеристского консерватизма. Он, утверждали идеологи лейбористской партии, не заменяет капитализм, а лишь устраняет его негативные аспекты, ставит на службу общества такие его преимущества, как рынок, конкуренция, свободные мирохозяйственные связи. Идейной основой «третьего пути» в экономическом плане стала концепция «общества совладения». Дэвид Маркуэнд, который в 1960-е - 1980-е гг. был одним из идеологов правого крыла Лейбористской партии, обозначил «совладением» экономику, где право собственности накладывает на собственника ряд обязательств перед обществом. По мнению многих исследователей (в частности, А. А. Громыко), концепция «совладения» на практике получила лишь символическую поддержку правительства.
Блэр стремился превратить Лейбористскую партию Великобритании в «естественного партнёра бизнеса». Иными словами, как отмечала «Файнэншл Таймс» (номер от 3 мая 2005 г.), представление о консерваторах как о «партии бизнеса», а о лейбористах как о его противниках ушло в прошлое. Согласно заявлениям лидеров современных лейбористов, «старый лейборизм» провозглашал своей целью обеспечение равенства доходов, «новый лейборизм» – обеспечение равенства возможностей. Суть социальной реформы состоит в том, чтобы меньше государственных средств уходило на социальное вспомоществование и больше – на образование, профессиональное обучение (особенно молодёжи), создание новых рабочих мест. «Нынешнее государство благосостояния нуждается в радикальной реформе», - заявил в мае 1997 г. министр финансов Гордон Браун. – Я хочу воссоздать то, что иногда называют рабочей этикой». Большое место в деятельности лейбористов занимало стимулирование труда.
Вопросы регионального регулирования экономики на этом этапе были тесно связаны с «деволюцией» – развитием автономии Шотландии и Уэльса, восстановлением муниципального самоуправления в Англии, а также с мерами по мирному урегулированию в Северной Ирландии. Другим важным шагом стало создание Региональных агентств развития (RDA), действовавших в отдельных частях Англии и обеспечивавших скоординированную работу центральной власти и местных деловых кругов в экономических вопросах. Лейбористы передали ряд функций по управлению экономикой региональным органам власти в Уэльсе и Шотландии. В дальнейшем вопросы региональной политики по-прежнему решались в русле деволюции. Вместе с тем, нарастающее отставание Севера от Юга (особенно от Лондона) заставило правительство с 2000/2001 финансового года усилить бюджетную поддержку сравнительно бедных территорий.
Приватизацию предполагалось осуществлять лишь в случае крайней необходимости. Тем не менее, в результате денационализации и приватизации государственный сектор 1980 – 2006 гг. сократился на две трети. Важно, что, приватизировав большинство предприятий коммунальных услуг, правительство продолжало контролировать их деятельность. В каждом из секторов услуг – электро-, газо-, водо-, теплоснабжении, телекоммуникационных сетях, транспортных системах – были созданы специальные регулирующие органы, призванные стимулировать конкуренцию в интересах потребителей. Их руководство назначалось соответствующими министрами; оно обязано согласовывать с правительством свои планы, принципы оценки инвестиций и ценообразования, финансовые цели, лимиты внешних заимствований. Правительство проводило систематический мониторинг деятельности денационализированных предприятий. Оно осуществляло контроль над ценовой политикой коммунальных предприятий и иногда ограничивало рост цен на их продукцию на уровне более низком, чем общий уровень инфляции в стране.
«Неолейбористы» разрабатывали свои способы повышения эффективности государственных компаний. Программа привлечения частного капитала для финансирования государственных проектов работала в некоторых районах Великобритании, где лейбористы располагали большинством в местных органах власти. Они рассчитывали, что схема, действующая на основе франчайзинга, позволит привлечь инвестиции, добиться прибыльности, снизить государственные расходы и при этом сохранить государственный контроль над предприятиями. Эта программа представлялась вполне реальной и достаточно эффективной.
Важным направлением внедрения рыночных начал в деятельность государственного сектора стало развитие партнёрства между государством и бизнесом в целях повышения эффективности общественных услуг. В этой связи большое внимание уделялось контрактированию – развитию программы, получившей название «Частная финансовая инициатива» (осуществляется с 1992 г.). Правительство приглашало частные фирмы участвовать на конкурентной основе в осуществлении проектов, которые прежде реализовывало само государство, - заказов на строительство, как правило, крупных капиталоёмких объектов инфраструктуры и предоставление общественных услуг. Государство заключало договоры на период до 30 лет с частными консорциумами, которые разрабатывают, строят, поддерживают инфраструктурные объекты и иногда управляют такими активами, как больницы, школы, автомобильные и железные дороги. Местным органам власти было предписано в ходе торгов размещать подряды на уборку территории и помещений, строительные и ремонтные работы, реконструкцию домов, услуги специалистов.
Заключая соглашение о партнёрстве, государство выделяло частному бизнесу средства, достаточные для того, чтобы возместить капитальные и эксплуатационные затраты и получить прибыль. При этом оно стремилось решить две основные задачи: повысить качество услуг за счёт квалификации и заинтересованности в реализации проектов со стороны частного сектора, а также привлечь частный капитал для снижения нагрузки на госбюджет. В результате риск переносился с государства на частный сектор, государству не приходится выкладывать сразу все деньги за проект, и при тех же бюджетных расходах осуществляется большее количество проектов. Крупнейшие проекты - программа модернизации лондонского метро, совершенствование системы контроля на воздушном транспорте и строительство школ в Шотландии. Практически вся инфраструктура, долго страдавшая от недофинансирования, обновлялась с помощью партнёрства государства и частного сектора.
Взаимодействие предпринимательских и государственных структур Великобритании выступало и в других формах. Среди них были наиболее распространены такие, как работа экспертов союзов предпринимателей над законопроектами, дополнениями и поправками к законам, а также подготовка материалов и разработка рекомендаций для правительства, прежде всего в области социально-экономической политики. Бизнес участвовал в формировании кадров для тех звеньев государственного аппарата, которые осуществляют хозяйственные функции. Были налажены постоянные контакты рабочих органов союзов предпринимателей и государственных учреждений. Происходило заслушивание мнений представителей предпринимательских организаций в различных правительственных и парламентских комитетах. Предпринимательские организации оказывали большое влияние на внешнеэкономическую политику государства. Однако отношения между предпринимательскими организациями и правительством не всегда развивались гладко. Союзы работодателей критиковали действия правительства в тех случаях, когда считали, что действия последнего наносят ущерб британскому бизнесу.
В свою очередь, правительство строило отношения с союзами работодателей исходя из собственной «экономической философии». Правительство лейбористов объявило о намерении несколько смягчить жёсткое антипрофсоюзное законодательство. Изменения произошли в отношениях между правительством и профсоюзами. Руководителей тред-юнионов стали приглашать участвовать в консультациях по социально-экономическим вопросам; были отменены некоторые антипрофсоюзные законы. Правительство обязало компании с числом наёмных рабочих более 21 человека признать профсоюзы, если за это проголосовали 40 % общего числа занятых на данном производстве. В случае если 50 % рабочих в компании состояло в профсоюзе, такое признание становилось автоматическим. Каждый рабочий получил право пользоваться помощью представителя от профсоюзов на слушаниях по вопросам, касающихся трудовых отношений. С двух до одного года снизился обязательный трудовой стаж на данном производстве для тех, на кого распространялось законодательство, защищавшее рабочих от незаконного увольнения. Увеличились штрафные санкции для работодателей.
Вместе с тем правительство стремилось не допустить чрезмерного усиления профсоюзов, что ухудшило бы ситуацию на рынке труда, увеличило бы издержки производства и тем самым ослабило бы позиции страны на мировых рынках. Правительство по-прежнему считало, что профсоюзы не имеют права на особые привилегии по сравнению с другими группами интересов, в частности, с Конфедерацией британской промышленности. Мало что изменил Закон об отношениях в сфере занятости 1999 г., который облегчил условия формирования профсоюзов в тех фирмах, где большинство трудящихся выступили за их создание. Характерно, что в годы пребывания «неолейбористов» у власти резко снизилось количество потерянных в результате забастовок рабочих часов.
В последнее десятилетие произошло увеличение издержек предпринимателей на рабочую силу. Оно могло быть значительно больше, если бы кабинет Тони Блэра практически не продолжил политику либерализации системы трудовых отношений, начатую ещё в 1980-е гг. Лейбористами создана независимая Комиссия по обеспечению равных конкурентных возможностей граждан на рынке труда. Несмотря на введение минимальной заработной платы, рынок рабочей силы в Великобритании регулируется гораздо меньше, чем в большинстве континентальных стран Европы. По мнению многих западных экономистов, высокая мобильность трудовых ресурсов – одно из важнейших преимуществ британской экономики, обеспечивших ей в последние полтора десятилетия больший динамизм по сравнению с другими ведущими странами Европы.
Важным направлением политики повышения конкурентоспособности британской экономики и обеспечения экономического роста стало дерегулирование хозяйства. Однако дерегулирование отнюдь не означает, что правительство отказалось от контроля над рынками. В Великобритании действуют весьма жёсткие законы, регулирующие многие аспекты частного предпринимательства, прежде всего действия субъектов хозяйственной жизни в рыночной среде. Они имеют целью предотвращение чрезмерной концентрации экономической власти у отдельных компаний, сохранение и стимулирование конкуренции. Разработкой политики в области конкуренции занималось Министерство торговли и промышленности, а исполнение антимонопольного законодательства возлагается на Управление по соблюдению правил предпринимательства во главе с генеральным директором, Независимую комиссию по монополиям и слияниям и Суд по ограничительной деловой практике. Если речь идёт о монопольных соглашениях с участием фирм других стран ЕС, то применяются законодательные нормы Европейского союза.
В марте 2000 г. вступил в силу Закон о конкурентоспособности, разработанный на основе аналогичного закона, действующего в рамках ЕС. Данный нормативный акт запрещал заключать соглашения, препятствующие честной конкуренции, а также способствующие доминированию на рынке одной компании в ущерб другим. В июне 2001 г. правительство расширило полномочия и увеличило ресурсы созданного в 1973 г. Управления по честной торговле в целях защиты потребителей от недобросовестной практики. Управление получило право требовать любую информацию у компании, подозреваемой в антиконкурентной деятельности, повышена ответственность руководителей предприятий за деятельность, ведущую к образованию ценовых картелей. Виновникам грозит штраф на сумму, достигающую 10 % суммы продаж компании, или даже тюремное заключение сроком до двух лет.
В марте 2002 г. в парламент был внесён законопроект о предприятиях, который имел целью стимулировать предпринимательскую активность, способствовать повышению производительности и конкурентоспособности. Документ, в частности, предусматривал устранение государственного вмешательства в большинство решений, относящихся к некрупным слияниям и поглощениям, уголовное наказание для организаторов картелей, расширение полномочий организаций потребителей, ужесточение законодательства в отношении компаний, ограничивающих конкуренцию или препятствующих ей.
За последние годы правительство серьёзно реформировало и упростило систему надзора за деятельностью финансовых учреждений и регулированием рынка ценных бумаг. В 1997 г. было создано Управление по финансовым услугам, обладающее большими полномочиями. В 1998 г., в соответствии с Законом о Банке Англии, новому органу были переданы полномочия центрального банка в области надзора за деятельностью коммерческих банков. Отныне Банк Англии отвечал за обеспечение общей стабильности финансовой системы. В соответствии с Законом о финансовых услугах и рынках (2000), который вступил в силу в декабре 2001 г., Управление по финансовым услугам становилось единственным регулятором деятельности финансовых институтов: инвестиционных компаний, банков, строительных обществ, страховых компаний. Это учреждение заменило существовавшие до этого девять регулирующих органов.
Обсуждая вопрос о характере взаимоотношений государства с иностранным капиталом, важно отметить, что в Великобритании нет специальных законов, регулирующих иностранные инвестиции, деятельность иностранных ТНК. Иностранные предприниматели могут основывать или покупать уже действующие компании на тех же основаниях, что и национальный капитал. Вместе с тем, для иностранцев существуют ограничения на предпринимательскую деятельность в аэрокосмической промышленности, на авиационном и морском транспорте, в кинопромышленности, теле- и радиовещании.
Наметился отказ от прямого субсидирования бизнеса в пользу расширения его информированности о новинках в области техники и технологии. Но в исключительных случаях, часто по политическим мотивам, правительство оказывало прямую поддержку отдельным отраслям и компаниям. Так, в конце 1990-х гг. устойчивый рост курса фунта по отношению к другим ведущим валютам создавал трудности для многих британских корпораций и давал преимущество их иностранным конкурентам. В этих условиях кабинет Э. Блэра оказывал неофициальную поддержку стратегически важной телекоммуникационной компании Vodafone, стремившейся к выходу на глобальный рынок. Чтобы избежать чрезмерного сокращения занятости в угольной промышленности, лейбористы побудили электроэнергетические компании покупать топливо у частных угольных фирм по «справедливым» ценам. Подобным же образом, чтобы не допустить закрытия крупного автомобильного завода в Лонгбридже, правительство предоставило средства консорциуму «Фоникс». В преддверии выборов 2005 г. оно приложило немалые усилия, чтобы спасти автомобильную компанию «Ровер».
В период пребывания 1997 – 2010 гг. несколько увеличилось государственное финансирование НИОКР. При этом изменились социально-экономические приоритеты распределения бюджетных средств. Произошло значительное снижение военных исследований (в 1991 г. – 39 %, в 2002 г. – 34 %), хотя и в настоящее время по этому показателю Великобритания многократно превосходит другие европейские страны и Японию. Также снизилась роль исследований в сфере энергетики. Возросла доля здравоохранения, фундаментальных исследований и подготовки кадров. По доле здравоохранения в бюджетных расходах на НИОКР (13,1 %) Великобритания находится на втором месте после США. Более половины расходов государства на фундаментальные науки направляются на исследования в области здравоохранения и биотехнологий.
В научно-технической сфере в наибольшей степени сохранялись меры прямого государственного вмешательства и финансирования. Однако принципы их осуществления кардинально изменились. Прежняя ориентация на фундаментальные исследования уступила место обеспечению хозяйственной эффективности и конкурентоспособности, широкому промышленному использованию инноваций, в том числе путём заимствований зарубежных достижений. Участие в интеграционных процессах в Европе привело к прекращению финансирования престижных национальных проектов, дублирующих проекты, предполагающие сотрудничество в области науки и техники на уровне ЕС. Государство выделяло средства преимущественно на конкретные цели и программы, а не на направления исследований, ставя исследовательские центры в зависимость от успешной коммерциализации полученных результатов. Вместе с тем государство расширяло практику предоставления налоговых кредитов на проведение НИОКР в масштабах отдельных фирм (прежде всего малым и средним компаниям). Чтобы наука лучше учитывала и нужды хозяйства, в советы исследовательских центров и университетов вводились представители бизнеса.
Важное место стала занимать субсидируемая государством система деловых консультаций, помогающая предпринимателям заранее оценить и проработать свои инвестиционные проекты. При этом все виды государственного содействия обусловливаются набором экономических критериев и предоставляются на конкурсной основе. За их проведением и результативностью осуществляется постоянный контроль, в том числе с подключением центров академической науки.
Повышению научно-технического уровня промышленности призваны были, по мнению идеологов «третьего пути», служить и меры, направленные на разрушение замкнутого положения оборонной промышленности и исследований военного характера, которые поглощали до трети всех государственных ассигнований на НИОКР. В целях повышения конкурентоспособности продукции оборонного назначения правительство постепенно отказывалось от гарантированного размещения военных заказов среди традиционных поставщиков, причём поощрялось участие мелких и средних фирм в таких конкурсах. Активизации гражданского использования результатов НИОКР военного характера должна была способствовать программа, осуществлявшаяся Министерством торговли и промышленности и Министерством обороны. Данная программа предусматривала использование лабораторий Министерства обороны для проведения гражданских исследований в то время, когда в них не проводятся эксперименты, связанные с разработками по военной тематике. Расширялись масштабы сотрудничества специалистов в области военных технологий и исследователей, чьё внимание сосредоточено в основном на вопросах, не имеющих прямого отношения к вооружённым силам Великобритании. В середине 2000-х гг. предполагалось наращивать расходы государства на НИОКР темпами, равными 5,8 % в год.
Итак, в соответствии с новыми приоритетами прежняя ориентация на престижные исследования уступала место обеспечению хозяйственной эффективности и конкурентоспособности. Предполагалось, что государство и впредь будет выделять средства преимущественно на конкретные цели и программы, а не на направления исследований. Всё более и более значительная часть ресурсов направлялась на поддержание целевых инновационных программ, носивших межотраслевой характер или содействовавших расширению спроса на достижения науки и техники. Дополнительные льготы и средства, необходимые для проведения НИОКР, получали малые и средние фирмы. Предполагалось усиление межфирменного и международного кооперирования в сфере науки.
В целях обеспечения экономического роста страны и конкурентоспособности её промышленности государство уделяло всё большее внимание развитию профессионально-технического образования. Осуществлялись программы по повышению квалификации и переобучению рабочих.
Особое внимание обращено на более эффективное использование государственных средств как центральным правительством, так и местными органами власти. Дело в том, что значительная их часть направлялась на создание и сохранении рабочих мест в государственном секторе, особенно в тех регионах Шотландии, Уэльса, севера Англии и Ольстера, где наблюдался экономический спад. Рост расходов трансформировался в увеличение зарплат занятых в госсекторе, а не на капитальные вложения. В 1997 - 2005 гг. две трети роста этих расходов уходило на повышение зарплат государственных служащих. Результатом стала всё большая неэффективность труда государственного сектора: с 1997 г. рост производительности труда в нём составил 63 % от аналогичного показателя в экономике в целом и всего 29 % роста производительности труда в промышленности.
Чтобы повысить эффективность государственных затрат, лейбористы определили основной принцип расходной части бюджета – приоритетность статей. В качестве приоритетных, в наибольшей мере способствующих росту экономики, были названы расходы на здравоохранение, образование, транспорт, профессиональное обучение, особенно молодёжи, и создание новых рабочих мест.
Особое значение придавалось поощрению малого бизнеса. В апреле 2000 г. в Министерстве торговли и промышленности была создана специальная Служба малого бизнеса – орган, призванный усилить государственную поддержку малых фирм. Правительство предоставляет малым предприятиям специальные субсидии, налоговые льготы, гарантирует займы мелких предпринимателей. В 2000 г. правительство объявило о пакете помощи мелким производителям в приобретении информационных технологий и развитии электронной торговли. Закон о банкротстве 2000 г. определял условия отсрочки уплаты обязательных платежей должниками- малыми компаниями, чтобы дать им возможность совместно с кредиторами разработать меры, которые привели бы к прекращению производства по делу о банкротстве.
Меры по оздоровлению экономики, предпринятые лейбористскими правительствами, принесли свои плоды. По темпам роста ВВП на душу населения Великобритания на рубеже веков опередила своих основных европейских конкурентов – Германию и Францию. Показатели занятости превосходят средние значения по ЕС. В 1997 – 2005 г. в стране было создано 1,7 млн. рабочих мест. По данным МВФ, безработица в Великобритании составила в 2005 г. 4,8 %, тогда как в среднем в Западной Европе – 8,6 %.
Устойчивое положение британской экономики на протяжении многих лет и повышение цен на нефть увеличило налоговые поступления в бюджет. В отдельные годы «нефтяные доходы» составляли до 10% общей их суммы. В течение первого срока пребывания лейбористов у власти в1997 – 2001 гг. они росли быстрее, чем экономика Великобритании в целом. Правительству удалось также пополнить казну за счёт продажи лицензий на частотные диапазоны, используемые для создания сетей мобильной связи третьего поколения. С другой стороны, в связи с ростом занятости уменьшились расходы на пособия по безработице. В 1997/98 – 2001/02 финансовых годах бюджет сводился со значительным профицитом. В результате государство получило дополнительные возможности для стимулирования экономики.
Однако с 2001 г. рост экономики и соответственно доходов бюджета замедлился. Тем не менее, придя к власти во второй раз, лейбористы стали наращивать государственные расходы, особенно на образование, здравоохранение, транспорт, безопасность – сферы, которые в последние десятилетия испытывали серьёзный финансовый голод. В ходе спада возросли расходы на выплату пособий по безработице, сократились поступления от корпоративных прибылей, были повышены налоговые скидки на амортизацию. Дополнительным источником расходов стала военная политика, прежде всего связанная с участием Великобритании в интервенции против Ирака и последующим содержанием британских войск в этой стране. Для их финансирования правительство создало специальный фонд в размере 3 млрд. фунтов стерлингов. В течение 2001 – 2004 гг. государственные расходы росли на 4,4 % в год, что вдвое превышало темпы роста экономики в целом. В результате профицит государственного бюджета сменился дефицитом.
Узкими местами британской экономики были здравоохранение, образование и транспорт. В 2006 – 2008 гг. правительство увеличило расходы на здравоохранение на 10,5 млрд. долларов, а на расходы на образование в период 2006 – 2010 гг. должно было превысить сумму, выделенную на нужды системы образования в 2001 – 2005 гг., на 59,5 млрд. долларов. Возрастали и военные расходы, а также расходы на борьбу с международным терроризмом.
Поддержание дефицитных бюджетов дорого обходилось британской экономике. Хотя налоговая нагрузка росла, сводить расходы и доходы бюджета не удавалось. Увеличивался государственный долг, усиливалось напряжение в кредитно-денежной сфере. Тем не менее, с 1992 г. по 2005 г. инфляция сократилась с 4,7 % до 2,1 %.
Следует ответить на вопрос о наиболее существенных чертах, присущих «третьему пути». «Большинство исследователей, - отмечает А. А. Громыко, - не испытывает затруднений при выделении характерных подходов «новых лейбористов» на основе анализа их политики». Так, пишет он, «обращает на себя внимание то, что государство, по-прежнему гарантируя всеобщий доступ к традиционному набору социальных услуг, проявило склонность перекладывать обязанности по их предоставлению на плечи других». Например, задача по трудоустройству решалась путём выделения субсидий частным работодателям. В случае с «обязательной второй пенсией», минимальной оплатой труда, контрактными отношениями между родителями учеников и руководством школ, государство брало на себя посредническую роль, задавало рамочные правила игры, не участвуя напрямую в механизмах социального регулирования. Считалось, что «государство благосостояния» в своём прежнем виде способствовало закреплению элементов «культуры зависимости». Поэтому в 1997 – 2007 гг. применялось сочетание принципов регулирования, косвенного влияния на отношения между различными социальными и экономическими субъектами, а также социальной ответственности. Важно то, что последний подход существенно отличался от неолиберального принципа опоры на собственные силы, проведение которого в жизнь не предусматривало систематической помощи со стороны государства нуждающемуся гражданину. Действия правительства по внедрению пакета мер, направленных на облегчение доступа к сфере образования и повышения квалификации, были продиктованы стремлением расширить жизненные возможности граждан.
В области социальных услуг рыночные нововведения консерваторов первоначально были значительно потеснены. Были отменены ваучерные схемы в сфере дошкольного образования, льготы частным школам и частному медицинскому страхованию. Затем и лейбористские правительства экспериментировали с рыночными механизмами в сфере здравоохранения и образования.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему