Проблема взаимоотношений ФРГ и Франции во второй половине 2000-х гг. приобрела особую остроту. С приходом новых лидеров во Франции и Германии отношения между этими странами, которые на протяжении жизни целого поколения определяли основные направления в политике ЕС, стали ухудшаться. В июле 2007 г. Марко Инсерти из Центра изучения европейской политики так прокомментировал франко-германские отношения финансируемого Евросоюзов в свете саммита, состоявшегося в Тулузе: «С приходом на свой пост президента Николя Саркози позиции Франции и Германии сблизились ещё больше, но только в области политики. В экономике между ними сейчас большие расхождения». В дальнейшем наметились серьёзные расхождения и в сфере международных отношений.
«Германия и Франция - крупнейшие державы Евросоюза, а ось «Берлин – Париж» остаётся главным связующим звеном единой Европы, - сказал в интервью, данном в 2008 г. сотруднику газеты «РБК daily» представитель Бюро по международным делам Христианско-демократического союза Германии, пожелавший сохранить инкогнито. - Планы же президента Саркози заставляют задуматься, а нужен ли нынешней Франции Евросоюз вообще». В настоящее время «вместо конвергированного европейского «лидирующего тандема» Европа имеет два несинхронно работающих «мотора», что подвешивает саму европейскую конструкцию». Два лидера европейского объединительного процесса движутся по различным траекториям, что вносит в него существенное напряжение. При этом расхождения между двумя ведущими европейскими державами проявляют себя во всех основных областях как внутренней, так и внешней политики.
Прежде всего, следует отметить уже вполне проявившиеся сегодня расхождения в идеологии и общей стратегии социально-экономического развития.
В Германии вследствие прихода к власти в 2005 г. «большой коалиции» сохраняется политический баланс и проводится достаточно сбалансированная, компромиссная социально-экономическая политика. Немецкая парламентская модель позволяет лучше учитывать и согласовывать интересы различных слоев немецкого общества. До политической консолидации немецкому обществу и политической системе ещё далеко, но движение в этом направлении происходит, в том числе и благодаря интеграции в политическую систему выходцев из стран «третьего мира», прежде в значительной степени маргинализированных (феномен объединённой «Левой партии»).
Во Франции, стране с более сильными «левыми» традициями, напротив, победа на президентских выборах Н. Саркози и успех его партии на выборах в Сенат в свете проводимой им «антисоциалистической политики» «углубляет политический раскол французского общества на «правых» и «левых», что чревато ещё более масштабными политическими потрясениями в условиях «мозаичного-сегментированного» социума, построенного по модели «государства-нации». Модель «полупрезидентской» (смешанной) республики, функционирующей в соответствии с принципом «the winner takes all» («победитель получает всё») провоцирует, таким образом, многочисленные внутриполитические кризисы и расколы».
Существенны германо-французские различия и в такой ключевой для национального и европейского развития сфере, как социальная политика.
В рамках действующей сегодня в Германии «большой коалиции» за счёт достигнутого внутреннего компромисса и влияния «двухуровневой левой» (давление СДПГ на ХДС/ХСС, с одной стороны, и давление на «большую коалицию» расширяющей своё влияние Левой партии - с другой) удаётся избежать радикального демонтажа механизмов «социального государства». Происходит, по словам С. Бирюкова, «конвергенция либерального и социально-ориентированного подходов к формированию социально-экономической политики».
Во Франции же, напротив, имеет место разрыв с традициями «социального государства». Сегодня, по мнению бывшего премьер-министра, а ныне сенатора от Союза за народное движение (UMP) Жана-Пьера Раффарена, в политике президента Саркози происходит «разрыв с догмами «блокированного общества». Последнее предполагает переоценку «ценностей труда», с акцентом в сторону меритократии, благодаря чему возникают контуры нового социального проекта, в рамках которого государство «никого не субсидирует, но осуществляет активность с целью предоставить личности возможность реализовать себя». В итоге, по мнению политика, возникает общество, основанное на уважении к закону и предполагающее борьбу против любых «антисоциальных проявлений». Отказ же от прежних политических и социальных традиций, по мнению Ж.-П. Раффарена, не может не спровоцировать раскола внутри французского общества, которое вследствие этого может перейти из «блокированного» во «фрагментированное» и «расколотое» состояние.
Существенные различия наблюдаются у стран и в выборе стратегии национально-государственного строительства. Так, взвешенный и сбалансированный подход Германии к процессу реформирования национально-государственного устройства, сочетающей централизацию ряда предметов ведения с одновременным расширением полномочий земель в ряде других вопросов, позволяет постепенно совершенствовать федеративную систему, не провоцируя масштабных конфликтов и расколов. В свою очередь, победа на президентских выборах 2007 г. во Франции Николя Саркози означает, по мнению экспертов, временную победу «вертикальной и жёсткой концепции политики», которая вполне отвечает существующим в обществе тенденциям, когда стабильность и авторитет приобретают в глазах многих французов всё большую ценность. Взятый Саркози «монетаристский» курс связан с наступлением на права и интересы департаментов и регионов, прежде всего в социальной сфере, что может существенно дестабилизировать всю систему государственного управления во Франции.
Весьма болезненными оказываются расхождения двух стран во внешнеполитической сфере, впервые ясно проявившиеся ещё в период «ливийского кризиса». Взвешенный и разумный подход Германии во внешней политике, при внешней лояльности «атлантистской системе» последовательно продвигающей свои европейские интересы, существенно контрастирует с проамериканской внешнеполитической стратегией Саркози, вызывающей неоднозначную реакцию как во Франции, так и в остальной Европе. Параллельно происходит сближение Франции с известной своей атлантистской ориентацией и «евроскептицизмом» Великобританией. Во время переговоров Саркози с премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном в ходе его двухдневного государственного визита в Лондон в марте 2008 г. «заметно фигурировало соглашение об использовании знаний и опыта Франции в области ядерной энергетики для строительства нового поколения атомных электростанций в Великобритании», что является одним из источников разногласий с Германией. Тогда как Саркози видит в ядерной энергетике один из перспективных источников «возобновляемой» энергии, А. Меркель выступает категорически против заключения франко-британского соглашения по данному вопросу. Недовольство придерживающегося сбалансированной внешнеполитической стратегии Берлина вызвали намерение нового руководства Франции разместить французские военные базы в Персидском заливе и визит Саркози в Москву, (так как, по мнению Ульрике Геро, «Германия считает, что её пытаются обойти»).
Но наибольшие расхождения обнаруживаются у Германии и Франции в подходах к европейскому строительству.
Германия, стремящаяся к последовательному усилению структур Евросоюза, проводит достаточно гибкую и сбалансированную политику, говоря о необходимости построения европейской федерации, интегрирующей существующие региональные и национально-территориальные общности на основе принципа «единства в разнообразии». В своё время немецкие представители в руководящих органах Евросоюза посчитали своей миссией продвижение к будущей общеевропейской Федерации. Действительно, сегодняшняя Германия всё активнее предлагает объединённой Европе базовые принципы собственной федеративной модели, среди которых – реальное самоуправление территорий, кооперативный характер отношений Центра и регионов, субсидиарность, солидарность, учёт исторически сложившейся культурной специфики регионов, социальная направленность и др. В противоположность этому, Н. Саркози распространяет квазиунитаристский («почти унитаристский») подход на сферу международных отношений.
«Саркози явно тяготится рамками, которые накладывает на Францию членство в Евросоюзе, и за полгода своего правления намерен максимально ослабить и расшатать его структуры», - такой вывод сделал в начале 2008 г. руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов. Приверженец «трансатлантических» связей и сторонник проамериканской политики, президент Франции хочет занять в новом, более рыхлом ЕС место лидера, заметил эксперт «РБК daily», и, в свою очередь, «предложить Европу с собой во главе в союзники американцам».
Правительство Саркози неизбежно должно был столкнуться с противодействием Берлина. Подтверждением этому является факт отклонения правительством Ангелы Меркель трёх внешнеполитических инициатив, в чём федеральный канцлер была активно поддержана немецкой политической элитой. Так, предложения Парижа о создании независимого Европейского Центрального банка и о выработке странами «зоны евро» общей экономической политики были расценены немецкой стороной как излишне жёсткие в отношении стран, не входящих в «еврозону» и предполагающие создающие дополнительной «надстройки» над национальными правительствами.
Не нашла поддержки идея создания Средиземноморского союза, которую энергично отстаивал Саркози. В новый союз президент Франции планировал пригласить 18 стран, шесть из которых входят в Евросоюз. Ангела Меркель от имени германского правительства в декабре 2007 г. выступила против создания нового союза без консультации с ЕС. Саркози проигнорировал заявление канцлера, объявив, что Средиземноморский союз будет официально учреждён 13 июля 2008 г.
Глобальный финансовый и экономический кризис привёл к некоторому уменьшению остроты разногласий по вопросам европейской интеграции. В ходе завершившегося в октябре 2008 г. в Париже саммита стран «еврозоны» был принят план противодействия сложившемуся мировому финансовому кризису. Инициатором идеи объединения антикризисной политики европейских стран на фоне мирового финансового кризиса был президент председательствующей в ЕС Франции Н. Саркози. Одно из основных направлений борьбы со сложившейся ситуацией, обсуждавшихся на саммите стран Еврогруппы в Париже, - предоставление государственных гарантий по финансированию банков. Канцлер Германии А. Меркель, ознакомившись с предложениями Н. Саркози, в начале октября 2008 г. заявила, что Германия «не может и не будет подписывать незаполненный чек для всех банков, вне зависимости от того, насколько ответственным было их поведение». Но на октябрьском саммите она оказалась среди тех, кто поддержал план президента Франции.
Тем не менее, открывшийся в Брюсселе 11 декабря 2008 г. саммит ЕС показал, что между правительствами ФРГ и Франции существуют существенные разногласия по вопросу поддержки европейской экономики в условиях кризиса. Еврокомиссия предложила странам ЕС выделить на эти цели 200 млрд. евро. Франция и Великобритания поддержали инициативу Еврокомиссии, Берлин подверг её критике, предложив сократить использование государственных средств. Всё же ведущие страны Евросоюза выработали взаимоприемлемый вариант решения проблемы, и 5 февраля 2009 г., по сообщению информационного агентства Синьхуа, Еврокомиссия объявила, что утвердила новые меры по противодействию экономическому кризису, которые примут Германия, Великобритания и Франция.
22 февраля 2009 г. в Берлине состоялся внеочередной неформальный саммит Евросоюза в формате глав государств и правительств 27 государств-членов ЕС, на котором обсуждался вопрос о путях выхода из глобального кризиса. В преддверии берлинского форума его инициатор канцлер ФРГ Ангела Меркель высказалась за формирование глобальных механизмов всеобъемлющего регулирования международных финансовых рынков (ключевое предложение - создать мировую карту финансовых рисков). ФРГ также предостерегал партнёров от протекционистских мер. Следует отметить то обстоятельство, что интересы сторон не всегда во всём совпадали, и 1 марта 2009 г. в ходе экстренного саммита Евросоюза, состоявшегося в Брюсселе, вновь был поднят вопрос о протекционизме. Президент Франции Николя Саркози не исключал возможности применения протекционистских мер, однако лидеры стран Европейского Союза всё же договорились воздержаться от их применения, чтобы не ставить под угрозу единый рынок ЕС.
По мнению С. Бирюкова, дальнейшие перспективы германо-французских отношений сегодня зависят от успешности избранных ими стратегий модернизации внутренней и внешней политики, которые сильно отличаются по своему содержанию и степени эффективности.
Во Франции попытки части политической элиты во главе с Н. Саркози авторитарным путём модернизовать находящуюся в кризисе политическую и социально-политическую системы приводят к масштабным внутриполитическим расколам, которые болезненно отражаются на всей политической системе. По мнению С. Бирюкова, неадекватность современным вызовам положенной в основу французской политической системы идеологической концепции, очевидный дефицит гибкости, масса блокировок, помноженные на политико-идеологический и культурно-идентификационный раскол в обществе, не позволяют Франции быть сегодня лидером процесса европейской интеграции. В любом случае, необходимость сосредоточиться на решении внутренних проблем до известной степени снижает активность Франции в общеевропейских делах. Подобное «снижение ставок», пишет С. Бирюков, «побуждает Париж искать внешнеполитического партнёра, готового поддержать внутреннюю авторитарную практику в обмен на геополитические уступки, в роли которого сегодня выступают Соединённые Штаты (в то время как Германия, стремящаяся создать себе максимально возможно привлекательный геополитический имидж, привержена более гибкой стратегии в общеевропейских делах и в силу этого не принимает авторитарно-полицейские тенденции в политике США)».
В то же время Германия, столкнувшаяся с проблемой деления на «Восток» и «Запад», преодолевшая парламентско-партийный кризис 2005 г., сумела избежать резкого скатывания «вправо» и сохранить сбалансированную социально-экономическую политику. Она, по словам С. Бирюкова, «способна и призвана стать лидером евроинтеграционного процесса как наиболее устойчивая и динамичная европейская держава, с момента своего объединения в XIX веке предлагавшая различные проекты европейского объединения». Но успех этого процесса, подчёркивает автор статьи «Германия и Франция в объединённой Европе», возможен лишь при условии, если надёжным стратегическим партнёром Германии выступит Франция, преодолевшая внутренние расколы и кризисы. Более того, роль франко-германского тандема является, по словам Джека Стро, занимавшего в 2003 – 2007 гг. пост министра иностранных дел Великобритании, «основополагающей, но недостаточной». Соединённое Королевство, поддерживающее «особые отношения» с Соединёнными Штатами Америки, является в то же время одним из ведущих членов ЕС, и не учитывать в полной мере его позицию в вопросах европейской интеграции нельзя. Ульрике Геро утверждает, что наиболее серьёзные геостратегические вопросы, такие, как отношения ЕС с Россией и связи с НАТО, «требуют внимания большего числа стран, способных играть ведущую роль в Европе, в том числе стран Восточной Европы. Польша обладает таким потенциалом, даже если Германия и остаётся связующим звеном между Востоком и Западом».
Поможем написать любую работу на аналогичную тему