Интегративные и эклектические подходы. Их исторический смысл и преимущества. «Надшкольные» институты и их современное значение.

            История психотерапии – история независимо друг от друга развивающихся школ, замкнутых в себе направлений. Психотерапия никогда не существовала как единая, целостная наука. Проекты, заявляющие себя как «эклектические», «синтетические» тоже фиксируют это положение дел, поскольку отталкиваются от фундаментальной реальности психотерапевтической жизни – школьной множественности.

Трансформация профессионального сообщества.

Если посмотреть на ситуацию в психотерапевтическом мире последнее время, то трудно не заметить разительных перемен. Они давно стали предметом широкого обсуждения (см. например, Психотерапия…., 1999). Исходная форма существования психотерапевтического сообщества в виде разрозненных школ испытывает серьезный длительный системный кризис. Каковы же те факторы, которые изменяют психотерапевтический мир?

1. Формирование надшкольных институтов.  
Объединения психотерапевтов, объединяющие разные подходы, стали формироваться еще до второй мировой войны. Международные ассоциации могли создаваться как в границах одной страны, так по интернациональному признаку. Всемирная ассоциация психотерапии, созданная в тридцатых годах ХХ века, занималась преимущественно научными вопросами. В отличие от нее созданная в девяностых Европейская ассоциация психотерапии (и Всемирный совет по психотерапии), поставила перед собой намного более широкие цели - в первую очередь то, что было связано с вопросами профессиональной политики, сертифицирования, общественного признания психотерапии и проч. Все это обеспечило ей повсеместное широкое признание (см.). Постоянный диалог школ, осознание общих интересов представителей разных подходов разрушил старый режим функционирования психотерапии в рамках одной школы. Большинство психотерапевтов признает себя теперь сторонниками одновременно разных подходов. Параллельно с этим появился запрос на создание надшкольных теорий, на "общую психотерапию" ( см. Grawe & al., 1994, 1995 ).

2. Влияние университетской науки                   .
Психотерапия развивалась и развивается в значительной степени теперь в рамках частных институтов, по большей части независимых от структур высшего образования. Карьерные критерии в психотерапии и университетской науке чаще всего не совпадали. В психотерапии осуществлялось сертифицирование по результатам обучающих программ, где главный упор шел на собственный клиентский опыт и супервизию. В университетской карьере были востребованы, наоборот, публикации и диссертации, получить же систематическое психотерапевтическое образование не представлялось возможным.

Однако университетское влияние становится все более и более ощутимым. Как в преподавательском, так в исследовательском направлении психотерапия занимает все больше места на психологических и медицинских факультетах Европы и других континентов. Университеты с их традиционно прагматическими установками, разумеется, ориентированы только на признанные методы, прошедшие проверку в рамках строго контролируемых исследований.

Существенная часть психотерапевтической жизни проходит теперь уже не только в школьных институтах, но и исследовательских центрах, ориентированных в первую очередь на университетскую науку. Существуют однако уже примеры рождения новых психотерапий в рамках университетских клиник - имеется ввиду кататимно-имагинативная психотерапия (или символдрама) Карлхайнца Лойнера (см. Обухов, 1999).

Сегодня в период кризиса традиционного способа организации психотерапевтического сообщества - школьной формы - следует предположить, что университеты смогут взять на себя те функции, что обычно принадлежали частным организациям, закрепленным за школами. Ну и порой мы видим примеры, когда университетские структуры становятся источником идеобаллического движения. Создатели новых методов иногда активно формируют и выращивают официальные учебные подразделения, жертвуя много времени на административные и представительские обязанности. Они прекрасно понимают, что факультеты и кафедры могут в нынешней ситуации сыграть роль аналогичную той, что в свое время играли школы.

3. Борьба за общественное признание и государственное финансирование.
Легитимация психотерапевтической практики в первую очередь связано с доказательствами ее эффективности. Длительное существование в рамках частных институтов, изолированных друг от друга школах привело к развитию многих методов с неясными последствиями их применения для клиентов. Встраивание психотерапии в систему социальной помощи ведет к необходимости серьезной проработки всех аспектов, связанных с действенностью, экспериментальной верификацией и т. д.

К сожалению, многие годы исследований в этой области привели к выводу, который был известен и так: "психотерапия - это лучше, чем ничего". В том, что касается преимущества отдельных школ над другими, никакой ясности нет, и, видимо, не предвидится в ближайшем будущем. По отдельным клиническим разделам разные методы демонстрируют незначительное преимущество, но в целом они сравнимы по своей эффективности (см. Калмыкова Е. С., Кехеле Х. 2000). Парадокс эквифинальности (там же, c.16 ) - приблизительно одинаковая эффективность разных методов, разительно отличающихся друг от друга по основным теоретическим и техническим параметрам, остается главной проблемой психотерапии. Вместе с тем, этот феномен должен вроде бы приводить нас к следующему выводу: если так много методов, чья эффективность все еще нуждается в проверке, то новые будут уж точно лишними. Одним словом, последнее время появилось слишком много тенденций, ослабляющих или обессмысливающих исконное заветное желание психотерапевта создать во чтобы то ни стало свой новый метод, а при удачном стечении обстоятельств - и школу.

             Последнее время  есть немало попыток создать «общую терапию», причем безразлично, как именно разные  авторы обозначают свой проект в этом духе – эклектическая, интегративная терапия или как-нибудь ещё. В общем и целом позиция сторонников эклектически-синтетического подхода ясна. Теоретический жест, который скрывается за этими соображениями, понятен и привлекателен: преодоление суеты  борьбы вечно противостоящих друг другу школ, возвышение «над схваткой». С другой стороны, здесь может подразумеваться  иная достойная позиция, подразумевающая тотальное использование всего объема психотерапевтического инструментария, накопленного в профессиональном сообществе, вместо того, чтобы работать с заведомо более бедным набором схем и методов, ограниченных одним каким-нибудь направлением. «Количество» теории и техники, употребляемых здесь в дело, будет несравнимо большим, чем при проведении терапии вне синтетической парадигмы. Ну и конечно же, эклектически-синтетический терапевт выглядит заведомо несравненно более гибким, чем любой школьный, который сам себя неразумно обкрадывает из-за своей узколобой преданности школьным принципам. Так что, при любом раскладе, «грандиозное Я» психотерапевта, который становится на синтетические позиции, разрастается ещё сильнее. Эклектически-синтетический проект выглядит малоинтересным.  Он в целом вписывается в получившую широкое распространение постмодернистскую идеологию, которая обосновывает возможность смешения различных стилей в рамка одного художественного творения. Коллажи из различных психотерапевтических приемов могут быть уподоблены текстам, состоящим из одних цитат. Соглашаясь на сознательную замену порождаемого собственного текста цитированием других, автор текста ли, психотерапевтического ли метода – идет на сознательный отказ от  возможности реализации авторских желаний. Размеры авторского влияния пропорциональны удельному объему собственного  текста в  общей массе текста.  Такая коллажная идеология не предполагает создания какой-либо собственной продукции, а занимается только перераспределением старой.  Также минус в том, что если для каждого из отдельных методов не найдено убедительных доказательств его относительной эффективности, то не понятно, как это сделать для эклектически-синтетических терапий. Главный недостаток -  эклектическое перемешивание готовых элементов снижает напряженность основного соблазна психотерапии, соблазна создать свой метод.