Вероучение буддизма. Четыре благородные истины

Бенаресская проповедь провозгласила «четыре благородные истины» (санскр. арьясатья)

Первая благородная истина: «вот, о монахи, благородная истина о страдании (санскр. духкха): рождение  — страдание, расстройство здоровья — страдание, болезнь — страдание, смерть — страдание, присутствие того, что мы ненавидим — страдание, отделение от того, что мы любим — страдание. Короче, пятичленная привязанность к существованию — страдание». Привязанность к чувственным вещам ради наслаждения неудовлетворима: «ибо всё, что существует, когда его приобретаешь, оказывается недостаточным».

Вторая благородная истина: «благородная истина о происхождении страдания такова: жажда бытия, наслаждения, жажда созидания, жажда власти». Жажда жизни порождается «омрачённостью сознания», «невежеством» (санскр. авидья). «Из жажды (санскр. танха) возникает привязанность, из привязанности возникает бытие, из бытия возникает рождение, из рождения возникает старость и смерть, несчастье, скорбь, страдания, унижения и отчаяние. Таково происхождение всей массы страдания». «От чего существующего появляются дряхлость и смерть, от чего они зависят? Как только происходит рождение, появляются дряхлость и смерть, они зависят от рождения… Когда невежество уменьшается, уменьшаются представления, прекращается невежество, прекращаются представления, а когда прекращаются представления, исчезает тревога» Представления, о которых здесь идёт речь — это представления о существовании окружающего мира. На самом же деле мир иллюзорен. «Вещи, Сарипутта, существуют не так, как думают об этом незнающие люди. Они существуют так, что они поистине не существуют. К ним крепко привязаны обыкновенные люди, не получившие поучения». Желание порождает деяние, поступки, единство которых называется кармой (санскр. деяние, возмездие) данного живого существа. Карма является причиной постоянных перерождений. Круг перерождений называется сансарой. Перерождения же образуют постоянство существования, а, следовательно, и страдания.

Третья благородная истина: «Вот, о монахи, благородная истина прекращения страдания: (оно прекращается) полным прекращением этой жажды, прекращением, которое состоит в отсутствии всякого сильного чувства, с полным отказом от этой жажды, с уходом от неё, с освобождением от неё, с уничтожением желания».

Четвёртая благородная истина излагает «благородный срединный восьмеричный путь», на котором преодолевается страдание. Он состоит из «праведного (санскр. самма) воззрения, праведного стремления, праведной речи, праведного действия, праведной жизни, праведного усилия, праведного созерцания (памяти), праведного самоуглубления (размышления).

1.       Праведное воззрение — знание и верное восприятие четырёх благородных истин. Тот, кто их не знает, спастись не может, ибо действия производны от мысли. Обыденное сознание представляет окружающий мир и собственное индивидуальное «я» реальным, отсюда и человеческие действия, составляющие карму. Освобождение (мокша) возможно только при признании иллюзорности существующего и действий в соответствии с этим знанием.

2.       Праведное стремление — решимость реализовать познанные благородные истины. Абстрактное знание, даже правильное, само по себе ничего не даёт человеку. Знание должно быть воплощено в практику, стать образом жизни. Стремление выражается в ряде аспектов.

3.       Праведная речь. «Воздерживаться от лжи, воздерживаться от злословия, воздерживаться от грубых выражений, воздерживаться от легкомысленного разговора — называется правильной речью.

4.       Праведное действие — неэгоистическое действие. Только оно не ведёт к новым перерождениям. Чистые деяния, свободные от страсти, желания, невежества, не влекут к воздаянию и новому индивидуальному существованию. В буддизме различается пассивная нравственность (шила) и активная (дана). Шила состоит в отказе от причинения вреда живым существам (санскр. ахимса) в широком смысле слова, в том числе от воровства, наказаний и т.п. Шила сопряжена с каруной — состраданием ко всему живому. Дана требует активного самопожертвования. Следующий дане говорит: «Я должен нести бремя всех созданий». Обряды и ритуалы не относятся к правильным действиям. Когда некий брахман сказал Будде, что омовение в священной реке Бахуке смывает с грешника его грех, Будда возразил: «Бахука и Адхика не могут смыть с глупца его грех, сколько бы он не омывался… Ни одна река не может очистить вершащего зло, коварного человека, совершившего преступление. Для чистых всегда стоит святой месяц Пхаггу. Для чистых всегда постоянный пост. Для человека с добрыми деяниями это вечный обет. Купайся здесь, именно здесь, о брахман, будь добрым ко всем существам. Если ты не говоришь лжи, если ты не убиваешь живых существ, если ты не берёшь того, что тебе даётся, будучи твёрдым в своём самоотречении, — что ты приобрёл бы, если бы пошёл к Гае? Для тебя любая вода — Гая».

5.       Праведная жизнь — решимость честно добывать средства к существованию.

6.       Праведное усилие — решимость постоянно преодолевать дурные помыслы, побуждения, то, что привязывает сознание к земном, сансаре. Для того, чтобы изгнать дурную мысль, Будда рекомендует пять методов: (1) остановиться на хорошей мысли; (2) оценить опасность последствий действия от дурной мысли; (3) отвлечь от дурной мысли внимание; (4) проанализировать причины её и уничтожить побуждение, которой является следствием данных причин; (5) принудить ум отвлечься с помощью телесного напряжения.

7.       Праведное созерцание (память) — постоянное сосредоточение ума. Ум должен перестать подчиняться эмоциям, перестать быть рассеянным. Память должна не привязывать к земному, а, напротив, укреплять отрешённость от земного. Результатом является появление способности к интуитивному познанию (праджня), превышающему обычное сознание (виджняна). Праджня преодолевает субъект-объектное разделение, преодолевает индивидуальное «я», противопоставленное всему «не-я». При этом речь идёт не об отбрасывании виджняны, а именно о её превышении, преодолении. Праджня оказывается истиной виджняны.

8.       Праведное размышление (самоуглубление) — дхьяна (санскр. медитация). Дхьяна — высшее созерцание, обретение полного отрешения от мира, непоколебимого внутреннего покоя (самадхи). Будда указывал, что самадхи подразумевает уничтожение всякого желания, в том числе и желания самосовершенствования, и желание достижения самадхи, ибо последнее связано с гордостью. Гордость же возвращает человека в прежнее, страстное состояние. «Всякий, кто чист и знает, что он чист, и находит удовольствие в знании того, что он чист, становится нечистым и умирает с нечистой мыслью. Всякий, кто нечист и знает, что он нечист, и прилагает усилия к тому, чтобы стать чистым, умирает с чистой мыслью». Будда полагал, что желание приобретения сверхъестественных способностей также возвращает человека в сансару и запретил своим ученикам совершать чудеса намеренно, напоказ. «Приобретение сверхъестественных способностей не даёт никаких духовных преимуществ». Человек, достигший в результате дхьяны состояния самадхи, становится архатом (санскр. «достойны», «совершенный», «святой»). Архатство — это путь в нирвану.

Слово «нирвана» переводится как «затухание» или «остывание». Она определяется негативно в отношении всего мирского, но это не значит, что нирвана представляет по своей сути нечто негативное. Это прекращение мирского существования, и в этом смысле несуществование, но в то же время и не несуществование, поскольку и небытие, пустота тоже понимаются по аналогии с мирским. Нирвана — высшее, совершенное существование, как оно может видится из настоящего состояния, абсолютно бесстрастное. Нирвана существует как запредельное начало: «есть нерождённое, непоявившееся, несделанное, несоставное; если бы его не было, о монахи, не было бы спасения из этого мира рождённых, явившихся, сделанных и сложных». Нирвана сверхразумна, но путь к нирване разумен, это всё более полная отрешённость. Обычно в буддизме различают нирвану и паринирвану. Первая может быть достигнута архатом при его земной жизни, когда желание, привязывающее к жизни, затухло, но ещё действуют чувства и разум. Будда достиг нирваны под деревом бодхи, однако длительное время после этого проповедовал на земле. Паринирвана достижима только после смерти, это окончательное освобождение.

Будда понимал своё учение как практику спасения. Вопросы непосредственно не связанные с данной практикой, он считал излишними и старался уклоняться от ответов на них. Когда ученики настойчиво просили Будду рассказать, откуда произошёл мир, он рассказал им такую притчу:

Представьте человека, раненого стрелою в грудь. Будет ли он, вместо того, чтобы попытаться спасти свою жизнь и вытащить стрелу, выяснять, из какого дерева она сделана, какого она цвета, как выточено острие? Такое поведение было глупым, ведь время уходит, и приближается смерть. Так и люди должны торопиться спастись, а не тратить время на выяснение ненужных подробностей. В другой раз Будда заметил: «не время спорить об огне для тех, кто действительно находится в горящем пламени, но время спасаться из него».

В то же время Будда не отрицал возможности получения более обширных знаний, чем содержащихся в 4-х благородных истинах, он лишь полагал, что они излишни. Гуляя по осеннему лесу со своим учеником Анандой, он взял в руку несколько листьев и спросил у Ананды, есть ли в лесу другие листья, кроме тех, что в его руке. Ананда ответил: «Осенние листья падают со всех сторон, и их больше, чем можно сосчитать». Тогда Будда сказал: «Таким же образом и я дал вам горсть истин, но кроме того, есть множество тысячи других истин — больше, чем можно сосчитать».

Тем не менее, и сам Будда, и его ученики, раскрывая путь к спасению, вынуждены были говорить о мире и бытии, поскольку путь спасения возможен только как истинное знание, предусматривающее понимание бытия и мира.

Мир, согласно буддизму, иллюзорен. Он не имеет сущности, в основе своей пуст (шунья). Это вечное становление, в котором нет ничего постоянного. «Этот мир… вообще основывается на двойственности, на основании «это есть» и «это не есть»… Но… для всякого, кто понимает в истине и мудрости, как зарождаются вещи в мире, в его глазах нет «это не есть»… Для того… кто воспринимает в истине и мудрости, как проходят вещи в этом мире, для того, в этом мире нет «это есть»… «Всё есть» — это одна крайность… «Всё не есть» — это другая крайность. Истина посередине».

Неведение рассматривает относительные понятия, такие, как существование и несуществование, возникновение и прекращение, непрерывность и прерывность, единство и множество и т.п. как абсолютные, как истинные. Поэтому и предметы воспринимаются как реальность. На самом же деле пред нами предстоит лишь поток становления, а предметы — продукт деятельности невежества, произвольного расчленения этого потока. То, что мы называем вещью — всего лишь цепь состояний, но мы ошибочно отождествляем эти состояния и появляется иллюзия вещи, подобно тому, как вращение горящей головни образует иллюзию огненного круга.

Основа становления — закон причинности, который Будда называет дхармой: «Я научу вас дхарме: если то наличествует, это становится, от появления того появляется это. Если то отсутствует, это не становится, от прекращения того это прекращается». Существование — ряд последовательных состояний: утпада (появление), стхити (нахождение), джара (рост), ниродха (разрушение). «Знайте, что всё, что существует, возникает от причин и условий и во всех отношениях является непостоянным», «всё, что рождается, появляется на свет и организуется, содержит в себе врождённую необходимость распада». Если закон причинности именуется дхармой, то сила, мощь причинности называется кармой.

Развивая идеи Будды, его ученики пришли к выводу, что всякое существование (саттва) мгновенно (кшаника). Ведь единый поток можно мыслить лишь как бесконечность бесконечно малых мгновений. Уже Будда говорил о том, что сознание подобно пламени, представляющее последовательность вспышек, каждая из которых длится мгновение. Мысль (читта) живёт мгновение. Но, согласно буддизму, реальность и есть поток сознания. Поэтому ученики Будды утверждают мгновенность всякого существования, например, Буддхагхоша (5 в.) пишет: «строго говоря, продолжительность жизни живого существа чрезвычайно кратка — она равна лишь продолжительности мысли. Как колесо колесницы при движении катится только одной точкой обода, а покоясь, покоится только на одной точке, совершенно так же и жизнь живого существа длится только пока длится мысль. Как только эта мысль прекратилась, говорят, что и живое существо исчезло». Колесо космического порядка движется «без создателя, без известного начала и будет существовать вечно в силу природы сцепления причины и следствия». Но если существование (сатта) представляет собой бесконечность бесконечно малых мгновений, то оно поэтому и иллюзорно, есть небытие (нисатта).

Мировую иллюзию создаёт человеческая субъективность. «Истинно заявляю вам, что в этом теле, правда, смертном и вышиной меньше сажени, но сознательном и наделённом умом, находится мир, и рост его, и упадок его, и путь, ведущий к исчезновению его» «С уничтожением сознания всё совершенно без остатка исчезает»

Но субъективность также является иллюзорной. Души как вечного субъекта не существует. «Тело — это не вечная душа, ибо оно стремится к разрушению. Чувства, восприятие, характер и разум вместе также не составляют вечной души, ибо если бы было так, то не случилось бы того, что и сознание также стремится к разрушению». «Наша форма, ощущение, восприятие, характер и разум — все они преходящи и поэтому дурны, а не постоянны, и поэтому хороши. То, что преходяще, дурно и подвержено изменению, это не вечная душа. Поэтому обо всех вообще физических формах, прошлых, настоящих или будущих, субъективных или объективных, близких или далёких, высоких или низких, следует считать: «Это не моё, это не я, это не моя вечная душа»

Я (атман), индивидуальный субъект не существует (идея анатмана, то есть отрицания «я»), следовательно, не существует и объект, объективное начало. «Поскольку ни я, ни что-либо относящееся к я, братья, не может быть подлинно и истинно принято, не будет ли еретической позицией считать: «это — мир, а это — я, и я буду в будущем, постоянный, неизменный, вечный, с природой, не знающей изменений, — да, я буду жить вечно», — не есть ли это просто и целиком учение, проповедуемое глупцами?»

В то же время, отрицая существование индивидуальности, Будда не отрицал существование сверхиндивидуальной личности, то есть абсолютного, которое и является нирваной. Нирвана составляет сущность человека, его личность, однако для многих современников Будды личность тождественна индивидуальности, такой личности действительно не существует, она иллюзорна. Нирвана, личность, в то же время, не является пустотой, уничтожением в эмпирическом плане, иначе мы пришли бы к абсурду: Будда проповедует спасение ни для кого. Мысль о том, что нирвана — уничтожение, является, согласно Будде, «дурной ересью»

Поэтому Будда и отказывался отвечать в некоторых случаях на вопросы о существовании «я»: если собеседник не различает личность и индивидуальность, то любой ответ будет ложным. Истинным останется лишь молчание.

«… Странствующий монах Ваччхаготта обратился к Возвышенному, говоря: «Как обстоит дело, достопочтенный Готама, есть ли ego?» … Возвышенный хранил молчание. «Значит, достопочтенный Готама, ego нет?» И по прежнему Возвышенный молчал. Тогда странствующий монах Ваччхаготта поднялся с места и ушёл прочь. Но достопочтенный Ананда сказал Возвышенному: «Почему же, о господин, Возвышенный не дал ответа на вопросы, заданные странствующим монахом Ваччхаготой?» «Если бы я, Ананда, будучи спрошен странствующим монахом Ваччхаготтой: «есть ли ego?» ответил: «ego есть», это, Ананда, подтвердило бы учение тех самано и брахманов, которые верят в постоянство. Если бы я, Ананда, когда странствующий монах Ваччхаготта спросил меня: «значит, ego нет?» — ответил: «ego нет», этим, Ананда, я подтвердил бы учение тех саманов и брахманов, которые верят в уничтожение». Не существует ни постоянства эмпирического существования истинного «я», ни уничтожения истинного «я», ибо личность сверхиндивидуальная и запредельна. «Нирвана — это не падение в пустоту, но только отрицание потока явлений и положительное возвращение я в самого себя», — пишет Радхакришнан.

Тем не менее, каждый человек ощущает своё индивидуальное существование. Эта иллюзия порождается виджняной (сознанием), то есть непрерывной цепью психических состояний. Каждое такое состояние, длящееся одну кшану, называется дхармой. Поскольку кшана бесконечно мала, то дхармы тоже возникают и исчезают вне какого-либо статичного временного интервала: «Существо прошлого момента мысли жило, но не живёт и не будет жить. Существо будущего мгновения будет жить, но оно не жило и не живёт. Существо настоящего момента мысли живёт, но не жило и не будет жить». То, что мы называем субъектом, не есть некая субстанция, действующая или мыслящая, но представляет собой цепочку дхарм, образующую кажущуюся непрерывность виджняны. Существуют только бесконечно малые дхармы, которые, в силу своей мгновенности, иллюзорны. Виджняна соединяет прошлые, нынешние и будущие рождения и исчезает лишь при достижении нирваны.

В целом причинная цепь, результатом которой является страдание, состоит, согласно буддизму, из двенадцати последовательных причин (нидан).

«Тогда Блаженный, в течение первой стражи ночи, остановил свой ум на цепи причинности…: «Из неведения (авидья) возникают предрасположения и стремления (санскары); из санскар возникает сознание (виджняна); из сознания возникают имя и форма (то есть дух и тело, намарупа); из имени и формы возникают шесть областей (шадаятана, куда относятся пять чувств и ум — манас); из шести областей возникает соприкосновение (спарша); из соприкосновения возникает ощущение (ведана, то есть эмоция, чувство); из ощущения возникает жажда (танха, желание); из жажды возникает привязанность (упадана); из привязанности возникает становление (бхава, жизнь); из становления возникает рождение (джати, новое рождение); из рождения возникает старость и смерть (джарамарана), скорбь, стенание, страдание, уныние и отчаяние. Таково происхождение всей этой бездны страдания».

Первые два элемента относятся к прошлой жизни, последние три — к будущей. Остальные действуют в настоящей. Авидья, первый элемент, упирается в вечность. Мир никем не создан, он безначален. Цепь грядущих перерождений, и, следовательно, страданий, по своей природе также бесконечна, однако она может быть снята в нирване.

Идея кармы выражает принцип справедливости: никто не может избежать последствий собственных поступков. Карма определяет также различия живых существ. Концепция рая и ада в буддизме существует наряду с концепцией реинкарнации: существуют версии, согласно которым пребывание в раю или аду предшествует новому воплощению.

Реинкарнацию буддизма, то есть идею перевоплощения, не следует понимать как «переселение душ» — как было уже сказано, буддизм отрицает существование души. Существует непрерывное сознание, виджняна, со своим своеобразием, обусловленным кармой, и последняя определяет характер реинкарнации. «В результате силы кармы сознание умирающего человека порождает или начинает ряд состояний сознания,… причём последнее состояние находит своё обиталище в чьём-то чреве». После смерти остаётся жизненная сила как желание новой жизни, привязанность к существованию, она-то и находит подходящие условия для воплощения. Последняя мысль умирающего, согласно буддизму, оказывает существенное влияние на характер будущего живого существа.

Буддизм отвергает веру в Бога, если под Богом понимать Творца мира, чья воля постоянно направляет все события на земле. Идея о том, что существует Бог, сотворивший мир и присутствующий в нём как управляющая сила, называется теизмом. Будда критикует традиционные теистические представления следующим образом.

 — Если бы мир был создан совершенным Богом, то мир сам должен был бы быть совершенным (ибо творение подобно Творцу); поскольку же мир несовершенен, то и Бог, следовательно, должен быть несовершенен, что абсурдно.

 — Если существует Бог, то Он всемогущ, но всемогущество означает Его ответственность за все поступки, в том числе и за зло. Тогда Бог не является совершенным, благим. Если же Бог не отвечает за некоторые поступки, то Он не всемогущ, и, следовательно, несовершенен.

 — Если Бог творит мир по необходимости, для удовлетворения какой-то Своей потребности, то Он — несовершенен, ибо лишь несовершенное существо в чём-то нуждается. Если же Бог творит мир без необходимости, то причиной мира является произвол, неразумность, которая не может быть свойственна совершенному (и, следовательно, обладающему совершенным разумом) Богу.

 — Если говорят, что природа Божества превышает возможности человеческого познания, то неясно, почему человек должен признавать Его существование (признание существования Бога требует знания Его сущности, того, чем Бог является), и почему он должен считать Бога творцом. Если Бог абсолютно отличен от всего творения, то как Он может быть причастным к нему в акте сотворения?

Исходя из данных и некоторых других контраргументов буддизм отвергает существование Бога.

Мир не сотворён, он существует вечно. В мире царствует не воля личного Бога, но закон кармы. Будда допускает существование богов ведического культа (Брахмы, Индры, Варуны и т.п.), однако эти боги смертны и подчинены закону кармы. Живое существо творит не Бог, «но его собственные деяния, то есть появление живого существа на свет обусловлено кармой, встроено в сансару.