Судьба Салтыкова-Щедрина по своему исходному архетипу повторяет «модель» судьбы многих русских писателей: дворянское происхождение, безвольный отец, властная и жестокая мать-помещица (если Тургенев запечатлел мать в образе барыни из «Му-му», а непростые отношения родителей – в повести «Первая любовь», то прототипом Арины Петровны Головлёвой тоже стала мать автора романа «Господа Головлевы»). В доме родителей царила не просто жесточайшая экономия, но настоящее скопидомство. Одним из главных методов воспитания детей была порка.
В 10 лет Салтыков–Щедрин поступает в Московский дворянский институт, в 12 лет его за отличные успехи направляют в Царскосельский лицей. В 18 лет будущий писатель получает высшее гуманитарное образование, хотя впоследствии о программах и методах обучения будущих министров, губернаторов и дипломатов впоследствии отзывается с большой иронией. Так Салтыков-Щедрин становится чиновником военного ведомства, и его теперь привлекает общественная деятельность (в том числе – участие в кружке Петрашевского).
Слишком активная и принципиальная позиция нетерпимости ко всякого народа служебным нарушениям приводит к тому, что в апреле 1848 г. его ссылают в Вятку. Удивительно то, что сосланного молодого человека делают чиновником по особым поручениям (то есть надзирателем за злоупотреблениями самих же чиновников). После «мрачного семилетия» (1848-1855 гг.) в истории России, после поражения в Крымской войне и смерти Николая 1 в 1856 г. происходит смягчение политического режима. За эти годы Салтыков-Щедрин делает головокружительную карьеру – вплоть до должности вице-губернатора в Рязани.
В цикле «Губернские очерки» писатель утверждает, что взяточничество, злоупотребления, чиновничий произвол – это не столько результат деятельности дурных людей, сколько результат самой государственной системы. В очерках Щедрин демонстрирует логику публицистического развёртывания идей. Приём циклизации даёт писателю массу возможностей: свободная композиция. Отдельные картинки, монологи, рассказы, оценки, диалоги – всё это объединяет последовательная обобщающая мысль. В цикле «Помпадуры и помпадурши» Щедрин характеризует чиновников как особую политическую расу. Перерастание жалующегося либерализма в административный произвол и насилие подчёркивается трансформацией самых разных литературных героев – в чиновниках служат Скотинин, Лаврецкий, Держиморда, Ноздрёв, Райский. В руках Щедрина было публицистическое перо, а литературу он делал орудием немедленного вмешательства в жизнь. От очерков писатель постепенно шёл к созданию нового типа общественного романа – изображения жизни не только в её семейно-бытовых и психологических проявлениях, но и как широкой социальной арены.
Важная особенность творчества Салтыкова-Щедрина отмечена в работе В.В. Гиппиус «Куклы и автоматы в творчестве Салтыкова-Щедрина» (в книге: «От Пушкина до Блока»): механизация живых людей и оживление кукол. Брудастый в «истории одного города» - это органчик, а градоначальник Прыщ имеет фаршированную голову. Которую жадно съедает на обеде предводитель местного дворянства. Созданию механистичных образов способствует приём закрепления определённых заученных реплик за героями типа «Разорю!» и «Не потерплю!».
С мотивом механизации связаны все гротескные эпизоды «Истории одного города» (1869-1870) – «глуповской летописи», гениальной пародии язвительного Щедрина на летописи и официальную историографию. До логического завершения и вместе с тем до абсурда писатель доводит мотив зловещего кукольного мира в истории Угрюм-Бурчеева (пародия на Аракчеева и его военные поселения), который действует с регулярностью абсолютного механизма.
Щедрин изображает не только кукол-правителей, но и кукол-подданных: глуповцы в кризисных ситуациях совершают автоматические ритуальные действия. Это сатирический гротеск – по определению фантастически уродливый комизм. Не случайно «История одного города» - это пародия на русскую историографию, поскольку российская историческая наука как «патриотическое» повествование о правителях, начиная с летописей. Щедрин показывает, насколько абсурдно царствование каждого из «зверинца» градоначальников: один вводит прованское масло – другой отказывается от него, один замостил площадь. Другой – размостил. Гротеск не мешает тому, что у многих героев «Истории одного города» есть исторические прототипы: Грустилов – Александр 1, Негодяев – Павел 1, Перехват-Залихватский – Николай 1.
В романе-пародии писатель обращается к теме мертвой и живой стихий русской жизни, и при этом живой мир выносится за пределы романного текста. В символичным финале что-то страшное должно было унести Угрюм-Бурчеева. Река, которую «дисциплинировал» тупой градоначальник, сметает всё на пути, чтобы вернуться в своё русло. В «истории и одного города» Щедрин попытался осмыслить русскую историю, её ошибки, заблуждения и политические мифы. Финал – это и возмездие, и грядущее, и само время которое должно поглотить город Глупов. Смерч нельзя рассматривать только как абсолютную аллегорию революции – смысл финала богаче и шире.
Салтыков-Щедрин говорил, что в его романах никогда не будет приятных сцен: «Робкие поцелуи с трепетным пожатием руки мне просто неинтересны». В его творчестве происходит переоценка интимно-бытовых и социально-политических элементов романа в области сюжета и композиции. Писатель подчёркивает, что главнее всего для него авторитет Гоголя. В романе «Господа Головлёвы» (целиком опубликован в 1880 г.) Щедрин за частной семейной жизнью открыл широкую перспективу жизни общественной. Анализ внутрисемейных отношений самих по себе автору недостаточен: оскудевающий, «выморочный» дворянский род рисуется на фоне тех изменений, которые происходят в России с отменой крепостного права. Если Тургенев в своих лирических романах элегически оплакивает разрушение «дворянских гнёзд» с их культурой, то Щедрин обличает: в истории его «змеиного гнезда» властвует смерть.
В романе «Господа Головлёвы» семейный суд, как и внутрисемейные отношения в целом, – это служебные отношения в административной системе царской России в миниатюре: палач (Арина Петровна), жертва (Степан), лицемер-фаворит (Иудушка), чиновник, выполняющий чисто ритуальную функцию, с издевательской иронией одобряющий решение начальника, заранее зная, что его мнение ничего не меняет (Павел). Отсюда и закономерные метаморфозы. Сначала Владимир Михайлович и Степан – приживалы Арины Петровны, но затем сама Арина Петровна – палач – становится жертвой и приживалкой Порфирия. Иудушка донимает словесным зудением окружающих, а затем его изводит Евпраксеюшка.
С одной стороны, по жанру «Господа Головлёвы» – это семейная хроника (три поколения одной семьи), а с другой – за хроникой открывается социальный и обличительный роман, философская и социально-историческая перспектива: Арина Петровна – накопление, её дети – законсервированное состояние и начинающееся вырождение, внуки – окончательное оскудение. За коренной семейной ситуацией у Щедрина стоит общественная проблема – отмена крепостного права. Три поколения Головлёвых символизирую три стадии развития общества (реформа, растерянность, оскудение дворянских гнёзд). Перед нами психологический роман-обличение: названия глав связаны с семейными отношениями, но на самом деле семьи нет, а есть материальные интересы и лицемерие.
Психологизм Щедрина связан с уникальным по убедительности типологическим образом – типом лицемера. Лицемерие с детства захватывает не только сознание Иудушки – Порфирия Головлёва – (прототип – родной брат писателя), но оно становится его сущностью: герой лицемерит с самим собой. Главная цель Порфирия – умножение капитала, но есть существенный момент: Иудушка может приумножать состояние только за счёт своих родных, в отличие от матери; он губит собственных сыновей. Праздность помещичьей жизни ведёт к пустословию и пустомыслию – «словесному гною». Идёт страшное нравственное оскудение семейства, где каждому «выбрасывается свой кусок». В центре рассуждений Иудушки-кровопивушки три лицемерные темы: собственность, семья и Бог.
Несмотря на то, что братья не похожи друг на друга (Порфирий, Степан, Павел), все они проходят один и тот же путь: борьба за «кусок», попытка уйти из Головлёва, возвращение и постепенная духовная деградация. Последние годы каждого – это сумеречное существование, бред, галлюцинация. Щедрин – безжалостный художник (картины пьянства, белой горячки брата Степана особенно ужасны).
Финал романа – «пробуждение одичалой совести» – вызвал споры и вопросы: может ли герой, опустившийся и одичавший, вдруг почувствовать угрызения совести, может ли в нём проснуться человек, может ли наступить просветление? Накануне пасхи Иудушка ночью бросается на могилу матери, которая его прокляла (сбылось предсказание странника: «Наседка кудах-тах-тах, да поздно будет»), а потом замерзает, как собака у дороги. Финал спорный, но красивый. Салтыков-Щедрин морализатор, а не мистик: никакой встречи на небесах прощающей и прощённой душ не будет; если это и совесть, то «одичалая».
Тридцать две сказки Щедрина (1869-1886) – уникальное явление в русской литературе. Их специфическая особенность: они содержат проблемы и образы всего творчества писателя. Это малая сатирическая энциклопедия для народа, в основе которой сращение традиционных для фольклора животных образов со злободневными темами и гротеском. В этом специфика литературной сказки, в отличие от фольклорной. Сюжеты сказок можно разбить на несколько разрядов: сатира на правительственные верхи («Медведь на воеводстве», «Орёл-меценат»), обличение психологии и поведения обывательски настроенной интеллигенции («Премудрый пискарь», «Карась-идеалист». «Самоотверженный заяц»), изображение жизни народных масс («Коняга»), разоблачение хищнической морали собственников. Одна из самых сложных сказок – «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил» – образец блестящего щедринского гротеска. Двойное осмеяние: осмеивается и оторванность от жизни дармоедов-генералов, и положение мужика, который из волос силки сплетёт и в пригоршне суп сварит, но при этом остаётся рабом. Последняя сцена сказки пронизана горечью автора: дело не в неблагодарности генералов, а в том, как унизительна роль мужика-спасителя.
Удивительно остроумна гротескная сказка «Дикий помещик»: гротеск в том, как исчезают мужики, и в том, что происходит с их барином (опускается, дичает, зарастает грязью, появляются когти, мычит). В доступной простому человеку форме Щедрин объясняет простую истину: все материальные блага в конечном счёте создаются трудами народа.
Изображая пискаря, который жил – дрожал и умирал – дрожал («Премудрый пискарь»), Щедрин осмеивает тех либералов, что живут в вечном страхе и абсолютно бесполезны для общества.
Неоднозначен у писателя образ народных масс. В «Коняге» лошадь, окружённая «Пустоплясами», якобы любящими народ, – это символ труда, терпеливой силы и забитости.
Форма сатирической сказки позволила Салтыкову-Щедрину очень точно обозначить нравственные ценности и свои общественные убеждения, основное из которых - степень участия человека в борьбе за народ. Юмор Щедрина – грозный и открытый, желчный, ядовитый и беспощадный.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему