ХРИСТИАНСТВО И СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО. ПРОБЛЕМА ТЕОДИЦЕИ, ЕЕ ОСНОВНЫЕ ТИПЫ

Теодицея - оправдание Бога за существование зла на земле; термин, введенный Г.В.Лейбницем.

Чем больше развитие приближается к концепции единого надмирного Бога, тем острее встает проблема как согласовать безмерную власть такого Бога с несовершенством мира, который он создал и которым он правит. Проблема теодицеи решалась различным образом, и эти решения тесно связаны с характером концепции Бога и идеи греха и спасения. Мы остановимся на рационально «чистых» типах.

I. Справедливое равенство может быть обещано и в этом мире, это - эсхатологические ожидания Мессии. Скоро, позже, когда-нибудь - придет могучий герой или Бог и даст своим сторонникам такое положение в мире, которого они заслуживают. Страдания нынешнего поколения - следствия грехов их предков, за которые они ответственны перед Богом. Тем кто живет, необходимо строго следовать божественным заветам, с одной стороны, для того чтобы благодаря божественному благоволению обрести для себя самого наибольшие шансы на счастливую жизнь, с другой - чтобы заручиться для своих потомков правом войти в Царство Благодати.

II. Если Царство Божье не приходит, люди неминуемо ищут утешения в надеждах на потустороннее блаженство. Известная забота о своей посмертной судьбе возникает обычно там, где земные потребности удовлетворены, и поэтому господствует в кругах знатных и имущих людей. Иногда надежда на существование в потустороннем мире переворачивает исконное представление будто это касается только богатых и знатных по формуле «последние станут первыми». Напротив, в религиях, которые влияют на господствующие слои, бытует представление, что в мире ином не вполне исчезнут сословные различия (вплоть до особого положения «блаженной памяти» христианских монархов), поскольку и они были угодны Богу. Однако специфически этическим представлением является «воздаяние» за вполне конкретные праведные и неправедные дела судом над мертвыми, эсхатологический процесс становится, следовательно, обычным заседанием суда.

III. Даже при введении «промежуточных царств» (в зороастризме) или «чистилища», смягчающих «наказания», превращающих их из вечных в ограниченные во времени, остается трудным вообще согласовать «наказание» людей с понятием этического и вместе с тем всемогущего Творца мира, который сам ответствен за поступки людей. Эти представления должны тем безусловнее вести к выводу о неизмеримой этической дистанции между потусторонним Богом и постоянно пребывающим в грехе человеком чем больше люди бились над неразрешимой проблемой о несовершенстве мира перед лицом всемогущего Бога.

В итоге оставалось признать, что к Богу неприменимы все этические притязания людей, т.к.его решения непостижимы для человеческого разумения, его абсолютное всемогущество безгранично, а значит применение критерия человеческой справедливости к его делам настолько невозможно, что проблема теодицеи как таковая вообще отпадает. Именно таким мыслили Аллаха его пылкие сторонники. Здесь смысл этического поведения не может заключаться в том, чтобы улучшить свои шансы в этом мире или в мире ином, значение его иное, в практически-психологическом отношении, может быть, подчас более сильное оно должно служить симптомом избранности к спасению установленной божественным решением. Ибо именно абсолютная суверенность Бога вызывает практический религиозный интерес хотя бы в отдельном случае как-то проникнуть в его намерения узнать свою судьбу в потустороннем мире - элементарная потребность каждого человека. Именно потому, что эта вера не дает практического решения проблемы теодицеи, в ней таится величайшее напряжение между миром и Богом долженствованием и бытием.

IV.Дуализм, который возник в зороастризме на поздней стадии его развития. Согласно дуализму, Бог не всемогущ и мир не есть его творение из ничего. Несправедливость, нечестивость, грех, те все то, из чего сложилась проблема теодицеи, являются следствием замутнения ясности и чистоты великих и добрых богов из-за соприкосновения с независимой от них властью. Конечная победа богов света в возникающей борьбе обычно считается несомненной (нарушение последовательного дуализма). Почти во всех этически ориентированных религиях встречается, хотя и не признается верующими, ограничение божественного могущества элементами дуалистического мышления.

V. Наиболее полное решение проблемы теодицеи представляет собой индийское учение о «карме», о вере в переселение душ. Догматическая последовательность заключается здесь в представлении о наличии вечного «порядка» мира, которому подчинены и боги, в отличие от учения о лично правящем надмирном Боге, ведущего к предопределению. При наибольшей последовательности в развитии этой идеи, что было присуще раннему буддизму, полностью устраняется и «душа».

Здесь разделение мира на два принципа состоит не в дуализме святого, всемогущего величия Бога и этической неполноценности тварного - как в этически дуалистической религии провидения - и не в делении всего существования на свет и тьму, на светлый, чистый дух и мрачную, нечистую материю - как в спиритуалистическом дуализме, а в онтологическом дуализме преходящести событий и деяний в мире и пребывающего в вечном покое миропорядка, и тождественного с ним неподвижного, покоящегося во сне без сновидений Божества.

Такую последовательность из учения о переселении душ в полном ее значении вывел только буддизм, и это - наиболее радикальное решение проблемы теодицеи, но именно поэтому оно так же, как и доктрина предопределения, не удовлетворяет этические притязания к Богу. Не всякая религиозная этика является также этикой спасения. Конфуцианство - «религиозная» этика, но ему не ведома потребность в спасении. Напротив, буддизм - по своей сущности прежде всего доктрина спасения, но ему неведом Бог.

Христианство и социальное неравенство

Христианство – религия ремесленников. Их Спаситель - городской ремесленник, их миссионеры - странствующие ремесленники, величайший из них - странствующий ремесленник, выделывающий холст для шатров, наконец, их общины, как мы уже видели, в древности определенно городские, рекрутируются преимущественно из ремесленников, свободных и несвободных. (Рабы в ранних христианских общинах входили в состав мелкого городского бюргерства.) В средние века мелкое бюргерство также наиболее благочестивый, если и не всегда наиболее ортодоксальный, слой общества.

Однако совершенно неправильно было бы представлять себе, что потребность в спасении, теодицея или общинная религиозность вообще возникают только в среде непривилегированных слоев общества или более того как следствие мести и гнева, как своего рода продукт «нравственного восстания рабов». Это неверно даже по отношению к раннему христианству, хотя в нем всячески подчеркивается, что воздаяние получат духовно и материально «нищие».