Нужна помощь в написании работы?

Итак, рассмотрим примеры политической корректности либо некорректности, и как ее следствия  политики «дойных стандартов», в журналистских текста отечественных СМИ и некоторых передачах российских радиостанций. Необходимо отметить, что в большинстве печатных материалах, представленных в приложениях, наиболее часто фигурируют неполиткорректные слова и выражения, однако журналисты, употребляя то или иное политкорректное выражение, «закавычивают» его либо выделяют курсивом. Из этого следует сделать вывод, что само явление политкорректности чуждо для российских массмедиа, но некоторые его реалии достаточно четко проявляются в текстах СМИ, в то время как в Соединенных Штатах Америки, в Европе появились настоящие справочные пособия по замене неполиткорректных слов и выражений на нейтральные.

В качестве примеров прессы были взяты следующие издания: журналы «Огонёк», «Русский Newsweek», газеты «Комсомольская правда», «Аргументы и факты», «Известия». Нужно обратить внимание на то, что больше всего неполиткорректных слов и выражений встречаются в газете «Аргументы и Факты». Это может быть связано с его определённой аудиторией, с темами, им затрагиваемые (темы материалов в этой газете  злободневны и актуальны в данный момент). Больше всего неполиткорректных выражений встречаются в различных интервью, в разговорной речи респондентов, чего нельзя сказать о речи интервьюеров. Слова и выражения последних, наоборот, политически корректны. Отбор материала для приложений нами велся, исходя из принципа актуальности какого-либо события на тот или иной момент. Нами было установлено, что в российских СМИ преобладают слова и словосочетания именно политической направленности в явлении политкорректности, нежели социальной. Само слово «политкорректность» имеет в своем составе один из корней «полит», в связи с чем становится ясным такое преимущество неполиткорректных (либо наоборот, политкорректных) выражений политической тематики.

Отдельно скажем о материалах газеты «Комсомольская правда». Являясь в известной степени бульварной прессой, в ней часто фигурируют слова и выражения с отрицательной оценкой, с низким значением. Информация в ней преподносится так, как это наиболее выгодно, с целью создания дешевой сенсационности.

Рассмотрим политическую корректность на конкретных примерах. Для начала проанализируем ПРИЛОЖЕНИЕ 1. В газете «Аргументы и Факты» в № 14 на первой полосе была размещена заметка под названием «Бизнес на крови», где используются такие слова, как «терроризм», «борьба за независимость», «теракты», «террористы». Нужно отметить, что данная публикация была посвящена событиям в московском метро, когда на двух станциях в конце марта 2010 года прогремели 2 взрыва.  И, безусловно, анализ этого события газета не могла обойти стороной. Однако, к примеру, известная телекомпания «Би-Би-Си» решила отказаться от использования слова «террорист» в новостях о терактах. Сотрудникам компании было приказано называть их «бомбистами», «повстанцами», «похитителями», «участниками вооруженных действий», но только не в прямом смысле «террористами». Сделано это было в целях сглаживания различных точек зрения, избегания конфликтов. По аналогии российские массмедиа также должны были ввести политкорректные обозначения «террористов», но многие из них предпочитают освящать события в «остром» ключе и использовать неполиткорректные слова. Неполиткорректное выражение «террорист» употребляется в текстах журналистов «АиФ» еще 8 раз: два раза в аналитике «5 ударов по террору» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 4) и 6 раз в комментариях экспертов (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 5). Однако в некоторых комментариях слово «террорист» заменено на «смертник», «шахиды», «боевики» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 6). Однако слово «шахид» употребляется в кавычках, что означает некоторое пренебрежение автором к такому пафосному слову, означающему в переводе «мученик за веру».

Тему терроризма продолжает журнал «Огонёк» в № 13. В эпицентре событий – снова теракты в московском метро. В статье «Неуслышанные взрывы» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 2, 3) автор Борис Дубин всего единственный раз применяет слово «террористы», затем можно прочесть выражения «чужаки», «чеченские боевики» и совсем политкорректное «нарушители порядка». В том же номере приведены слова премьер-министра РФ В.В. Путина: «Мы знаем, что они (пособники и организаторы терактов – прим. «О») залегли на дно» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 6). Здесь дано достаточно интересное примечание редактора «Огонька». Террористы не названы как есть, острота  слова «стерта» до «пособников и организаторов». То есть, несмотря на выражение мнения индивидуального автора (даже если он является премьер-министром), редакция издания может «вклиниться» в текст и «сгладить» острые углы в подаче информации корреспондентом.

В другой статье «Черно-белое кино» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 7) Германа Садулаева тема террора, террористических актов называется «общей бедой» многих страх, а люди террористических организаций на Северном Кавказе названы «подпольщиками». Конечно, такая политкорректная формулировка сглаживает острые углы в таком непростом явлении, как терроризм. Идеологическая война и межнациональные конфликты названы в статье «сложным комплексом этнических, культурных, социальных противоречий и идеологическим вакуумом». Необходимо отметить, что зачастую журналисты, употребляя политкорректные выражения, забывают о том, для кого они пишут и как воспримет информацию целевая аудитория. Очень важно, чтобы она поняла те сведения, которые хотел донести до нее корреспондент. «Завуалировать» слово можно так, что его велика вероятность того, что его никто не поймет. Учитывая то, что употребление политкорректных слов и выражений происходит в целях самоцензуры и во избежание каких-либо санкций со стороны вышестоящих должностных лиц, подача ясной информации до аудитории становится все более актуальным.

В 64-ом номере газете «Известия» была опубликована заметка под названием «Охота на мужа террористки началась» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 8). Уже в самом заглавии материала используется неполиткорректное выражение «террористка». По аналогии с зарубежными нормами политкорректности следовало заменить данное слово на политкорректное «смертница», «шахидка», «участница вооруженного формирования». Статья продолжается подзаголовком «С дагестанским бандпольем пытаются покончить одним ударом». В данной статье автор использует и такое выражение, как «бандиты». На Западе такое слово было бы признано неполиткорректным, его следовало бы заменить на нейтральное «личность с криминальной ориентацией» (по аналогии вор – «личность с альтернативной экономической ориентацией).

Кстати, по поводу «экономически альтернативно ориентированных» личностей следует сказать отдельно. В новостной заметке в «Аргументах и Фактах» под названием «на ком заработал Чубайс?» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 9) коррумпированность должностных лиц описывается достаточно ярко политкорректным предложением «чиновник стал крепким капиталистом». Можно было бы написать и такими выражениями: «чиновник пополнил свой бюджет», «чиновник поработал на благо своей семьи». Либо выразиться неполиткорректно: «чиновник брал взятки», «чиновник – вор», тем самым навлечь на себя юридическую ответственность за возможную клевету, именно поэтому в целях собственной безопасности журналист вынужден прибегать к завуалированным и «размытым» выражениям, к самоцензуре и самоконтролю. В Европе и Америке о людях нельзя выражаться словами оценочного характера, например, лицемер, злодей, лжец, вор и т. п. Но если требуется подчеркнуть отличительные признаки, то для этого существует универсальное политически корректное слово «другой». В сомнительных же случаях следует использовать слово «alternativ» - альтернативный, которое является также универсальным.

Продолжая анализ политической корректности в освещении политических тем и террористических актов, можно отметить следующее. Неполиткорректное выражение «бандполье», которое можно заменить на корректное «вооруженная организация», используется и в рубрике «Глас народа» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 10): «Жалкие остатки бандполья разрознены и не кажут носа из лесов и гор».  Интересно, что при таком  остро негативном отношении к террористическим группировкам, автор письма называет террористок «шахидками» и «смертницами» («Как спецслужбы умудрились проморгать шахидок?», «Именно такие женщины чаще всего и становятся смертницами»), что звучит так, словно они совершали террористический акт, будучи великомученицами.

Вообще, судя по такому количеству используемых неполиткорректных слов и выражений после событий со взрывами в московском метро, можно говорить о целой информационной войне против терроризма. На наш взгляд, журналисты целенаправленно используют такие неполиткорректные выражения, как «терроризм», «заложник», «теракт», «вооруженное бандполье». В еще одной заметке под названием «Овечкин и плутоний» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 11), где говорится о вашингтонском «ядерном саммите», вновь можно встретить неполиткорректное обозначение участников вооруженных действий – «террористы». Речь идет о принятии пакета соглашений участниками саммита, гарантирующих непокушение террористов на ядерные материалы.

Но политкорректные либо, наоборот, неполиткорректные слова и выражения встречаются в текстах СМИ не только на тему террористических актов. Социальный аспект в явлении политкорректности также чрезвычайно важен, поскольку именно социум является целевой аудитории абсолютно всех массмедиа.

Проанализируем этнографический аспект политкорректности в статье «Россия – для русских?» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 12, 13) в газете «Аргументы и Факты». Безусловно, можно предположить, что статья направлена на рост самосознания российского народа, на возрождение патриотических чувств. Но помимо этого, ее подзаголовок «Сила террора умножается слабостью национальной политики» и содержание можно позиционировать как разжигание межнациональной розни. В свете событий со взрывами в московском метро чеченскими террористами данный материал, безусловно, актуален. Но стоило ли подавать его в таком ключе? Что примечательно, началу статьи положили такие неполиткорректные выражения, как «смертник», «террористы», «исламский терроризм», боевики-ваххабиты». Далее автор пишет о культурной интеграции народов Северного Кавказа в Россию. Об интеграции российского и кавказского народов не может идти речи после того, как автор, следуя стереотипам, буквально разжигает национальную вражду. По аналогии  с американской политкорректностью не допустимо употребление слов «русский», «чеченец», указывающих на принадлежность к определенному географическому положению, в связи с чем проявляется гражданский подтекст. Примечательны такие слова автора данной статьи: «Без проявления у обывателя понимания, что своими постоянными рассуждениями по поводу «кавказцев», «чеченцев», которые сюда понаехали, он наносит урон интересам собственной страны». В материале также несколько раз употребляется слово «русский», что является неполиткорректным выражением. Политкорректно было бы использовать замену названия народа словом, не указывающим на гражданство, например, «россияне». Это слово можно отнести к группе гражданской политкорректности. Слово «русский» будет являться политкорректным выражением, если оно используется с определяющим его словом. Российский читатель принял бы эти оба выражения, в то время как житель Соединенных Штатов подал бы в суд на издание, будь вместо «русского» – негр, а вместо «россиянин» – афроамериканец. Отрадно осознавать, что российское общество не загнало себя в рамки абсурда. Интересно, что автор не употребляет слово «чеченец» для обозначения выходца с Кавказа, а называет их «народами Северного Кавказа» на протяжении всей статьи.

Вопросом о том, как же политкорректно называть различные народы, задаются не только печатные издания. «Обидеться» могут не только выходцы с Кавказа, но и евреи, эскимосы, армяне, грузины и другие народности. К примеру, на радиостанции «Эхо Москвы» в эфире передачи «Утренний разворот» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 14) ведущая Антонина Самсонова задала вопрос гостю Максиму Травникову: «У нас есть люди, которые живут на Северном Кавказе, и не первый раз и не вчера мы столкнулись с тем, что мы не знаем, действительно, как их называть так, чтобы никого не обидеть, но при этом, чтобы называть людей, называть явление своими именами. У нас есть явление, и нет для него подходящего термина. Как нам быть?». На что был получен такой ответ: «Здесь очень важен контекст. Потому что, к сожалению, мы очень часто употребляем выражение «выходцы с Кавказа» в таких словосочетаниях, как «наводнившие российские города в последнее время» или «приехавшие в Россию». То есть, здесь мы можем говорить даже о политике «двойных стандартов», когда при освещении террористических актов журналисты назовут террористов чеченцами, но в мирное время их уважут и назовут «жители Кавказа», «народы Северного Кавказа», «выходцы Северного Кавказа» и т.д. Например, в том же № 13 журнала «Огонёк» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 2, 3) можно встретить выражение «чеченские боевики», что по сути является не политкорректным по отношению в «лицам кавказской национальности», как их называют в «мирное» время.

Безусловно, стоит избегать выражений, которые создают ощущение разобщенности народов, однако это имеет отношение не только к СМИ, средства массовой информации имеют максимальное влияние на широкие массы, и в этой связи, на них лежит дополнительная ответственность. Известно, что эпоха политкорректности началась в конце перестройки и начале гласности, когда перед бывшими советскими республиках, ставшими независимыми государствами, встал вопрос «Как называть всех не местных?» Например, в Эстонии по-русски говорили не только русские, но и украинцы, белорусы, евреи, татары, именно поэтому именовать эти народности «русскими», по крайней мере, несправедливо по отношению к ним. Возможно, некоторые стремились подчеркнуть свою народность. Таким образом, возник термин «русскоязычное население», являющийся наиболее политкорректным словосочетанием.

Известно, что сегодня в США употребление слов «негр», «черный» являются оскорбительными и неполиткорректными выражениями, вместо них следует употреблять политически корректное слово «афроамериканец». Однако современные отечественные СМИ отвергают данный термин и предпочитают использовать неполиткорректные выражения. Например, в фото-отчете  «Новое лицо ГИБДД» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 15) автор пишет: «чернокожий инспектор ГИБДД», «а может, и правда призвать на службу варягов?». По аналогии с американской политкорректностью слово «чернокожий» следует заменить на «афроамериканец», тем самым, подчеркивая связь черных американцев с родным континентом.

Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Раскроем явление физической политкорректности на примерах ПРИЛОЖЕНИЙ 16 и 17. Сущность физической политкорректности заключается в наименовании различных физический проявлений человека (возраст, пол, уровень умственных способностей и т.д.) нейтральными выражениями. Начнем с ПРИЛОЖЕНИЯ 16 из газеты «Аргументы и Факты». В заметке под названием «Требуются бесполые работники» можно увидеть такую фразу: «Принятие законопроекта позволит кандидатам из групп риска (женщинам с маленькими детьми, молодым специалистам и людям старше 45 лет) доказать свою компетентность». Не будет преувеличением сказать, что американские и европейские женщины, молодые и пожилые люди давно бы подали иск в суд на дискриминацию по половому и возрастному признаку. И суд бы оказался на их стороне: неужели работающее население состоит из одних мужчин до 45 лет и женщин без детей? Более того, название «группа риска» применительно к данным категориям населения является уже неполиткорректным. Слово «молодые» также является неполиткорректным, его нельзя употреблять в исконном виде, а необходимо заменить на «временно способные».

К группе физической политкорректности также относятся слова выражения, указывающие на возраст людей. Рассмотрим ПРИЛОЖЕНИЕ 17 газеты «АиФ» № 15. В заметке на первой полосе под названием «Теряем память?» два раза употребляется слово «старик» («Пытали стариков», «старику помочь не смогли»). Как уже отмечалось выше, принципиальная позиция политической корректности состоит в том, чтобы избегать употребления слов, указывающих на возраст, физические способности и внешность. В этих фразах можно увидеть неполиткорректное слово «старик», которое указывает на возраст. Следует использовать «стертую» конструкцию «временно неспособный» либо «хронологически одарённый». Сегодня старики в Америке называются «senior citizens» (старшие  граждане), «mature persons» (зрелые  личности),  а старость «golden years» (золотые годы).

К категории этической корректности, направленной в сторону нивелирования или, по крайней мере, размывания этической оценки, можно отнести различные пороки людей, принятые в западном обществе за болезни. Например, слова «пьяница» или «алкоголик» являются неполиткорректными, так как относится к известному заболеванию. По американской аналогии политической корректности эти слова необходимо заменять на «больной от алкоголя», что размыто как в отношении болезни, так и в отношении оценки – больного ведь не осудишь, либо на «person of differing sobriety» (индивидуум иной трезвости). Но рассмотрим данную группу политической корректности на примере ПРИЛОЖЕНИЯ 10. В № 14 газеты «Аргументы и Факты» в рубрике «Глас народа» можно встретить такой заголовок: «Наркоманов будут лечить… тюрьмой?», а также следующие фразы: «Наказывать наркоманов лишением свободы предложил В. Жириновский», «алкоголиков надо отправить за решетку». Однако по нормам политкорректности наркоманов нельзя называть наркоманами, а только политкорректно – пользователями (англ. user) или больными манией (нем. Suchtkranke). Конечно, и алкоголики, и наркоманы, действительно являются больными, и называть их больными вполне уместно в качестве пациентов врачей. Но здесь следует сделать оговорку: в этом случае политическая корректность лишь производит подмену поступка болезнью, возникшей в результате употребления алкоголя или наркотиков, а болезнь не оценивается с этической точки зрения. Поскольку неполиткорректные выражения попадают под запрет, то этическая оценка поступка приема алкоголя и наркотиков становится невозможной.

В том же издании в рубрике «Личность» опубликовано интервью с известным скульптором, Эрнстом Неизвестным, который в этом году празднует свой 85-летний юбилей (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 18, 19). В своей речи он употребляет такие слова, как «бедные» и «богатые»: «Было бы естественно хотя бы в День Победы богатым людям в России подавиться икрой» и «Граф Толстой помогал бедным». Эти слова упоминать не следует, а если это столь необходимо, то следует использовать политически корректное наименование, например, вместо «богатые» употреблять политически корректное выражение «лучше зарабатывающие», хотя речь может идти о человеке, получившем, например, большое наследство и не работающем вовсе. Бедных же следует называть завуалировано: «обездоленный», «недопривилегированный» (underprivileged), но предпочтительнее  всего употреблять словосочетание «потерпевший ущерб» (disadvantaged). Этот вид политкорректности относится к социальному и направлен на стирание различий между в имущественном положении и гражданском состоянии.

Как этическая, социальная, так и физическая категории политической корректности направлены прежде всего на уравнивании в статусе людей,  вышедших  за  рамки  так называемой нормы.

Существует и так называемая институциональная политкорректность.  Данный вид политкорректности развился семантически в направлении вуалирования предназначения  различных учреждений в языке. Например, вспомогательные школы для детей с отставанием в развитии политкорректно именовать «особыми» школами. Примером институциональной политкорректности может служить аналитическая статья в журнале «Огонёк» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 20) под названием «Тверская Венеция», где в самом начале звучит неполиткорректное выражение «промышленная зона»: «Архитекторы придумали, как задать новую жизнь заброшенным промышленным зонам». Данное выражение стоит заменить политически корректным «технологический парк» (Technologiepark). Безусловно, за словосочетанием «технологический парк» стоит более приемлемое для общества определение специальной экономической территории, созданной для развития новых архитектурных технологий, в то время как выражение «промышленная зона» подразумевает под собой заводской комплекс с повышенным уровнем загрязнения окружающей среды. Естественно, такое вуалирование выгодно для строителей и архитекторов этой зоны, но не выгодно для поселенцев. Однако огромным плюсом является то, что автор статьи использует прямое обозначение местности, предназначенной для модернизации.

Существует и так называемая профессиональная политкорректность, использование которой призвано смягчить названия некоторых профессий, а также нивелировать различия между ними в языке. Например, в № 51 газеты «Комсомольская правда» в заметке «В Москве убит судья, вынесший жесткий приговор скинхедам» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 21) автор употребляет слово «дворник» в предложении «А спустя некоторое время пришел вместе с дворником, и тот открыл дверь». Данное название профессии является неполиткорректным, вместо него следует употреблять «менеджер по гигиене (окружающей среды) либо менеджер по санации территории».

Нельзя также употреблять   наименование «тюремные надзиратели», стоит заменять его на «исполнительные чиновники». Тем самым они становятся в один ряд с остальными чиновниками. В издании «Русский News Week» в статье «Мама-амнистия» (см. ПРИЛОЖЕНИЕ 22, 23) автор вынес в подзаголовок следующую фразу: «Первая амнистия президента Дмитрия Медведева не угодила ни заключенным, ни тюремщикам». Использование слова «тюремщики» неполиткорректно, по аналогии с наименованием «тюремные надзиратели» данное слово следует заменить на «исполнительные чиновники». Неполиткорректно называть и «заключенных» заключенными, вместо этого необходимо употреблять выражение «гость (клиент) пенитенциарной системы, социально отделенное лицо». Хотя заключение  тюрьму может быть пожизненное, в то время как слово «гость» подразумевает личность, временно находящуюся на какой-либо территории. Более того, в статье журналист также используется известное их наименование «зэки», что является крайне неполиткорректным выражением.

 

Поделись с друзьями