Карл I Стюарт

     Карл I 1600-1649) – английский король с 1625 года из династии Стюартов. Карла можно назвать последним абсолютным монархом Англии, его низложение и казнь поставили точку в развитии английского абсолютизма.

 Биография. Начало правления

     Карл был третьим ребенком короля Якова VI Шотландского (позднее Якова I Английского) и Анны Датской. Он родился  19 ноября 1600 г. Все детство Карл находился в тени своего очаровательного брата Генри, принца Уэльского. Именно с Генри англичане связывали большие надежды на будущее своей страны. Однако, надеждам этим не суждено было сбыться, т.к. Генри умер в 1612 году.

       Естественно, после смерти старшего брата, Карл оказался в центре внимания. Будущий король представлял собой следующее: неловкий, слегка заикающийся подросток, подверженный внезапным приступам гнева. Все это, естественно, не добавляло ему популярности.

    По воспоминаниям современников, Карл мастерски владел рыцарскими искусствами: отлично стрелял из лука, ружья и знал, как заряжать пушку. Он не мог соперничать со своим отцом и покойным братом в интеллекте и кругозоре, в живости характера, энергичности и общительности. Однако по своим моральным качествам он превосходил обоих. Можно сказать, что это был молодой человек без изъянов. Король имел прирожденный дар разбираться даже в самых сложных вопросах и хорошо писал. С юности он был бережливым, но не скаредным (72)  

    Несмотря на личные достоинства, которыми обладал будущий король, историки единодушны в своем мнении о том, что Карл был совершенно непригоден для монархической власти. Виной тому и его несчастливое детство, и то, что он был младшим ребенком, которого не готовили к управлению страной. Характер Карла представлял собой «искусственное соединение противоположных элементов» (Хорошев А.В. Карл I Стюарт и парламент). Это выражалось в мании короля авторитарно вмешиваться во все детали и мелочи государственной политики при том, что он был совершенно некомпетентен во многих вопросах управления страной.

      После смерти отца в 1625 году Карл возглавил управление страной.   По своим личным качествам он был неизмеримо выше, чем его отец. В отличие от Якова, который отличался ненадежностью и даже некоторой бестолковостью, Карл был сдержан, точен во всем, рассудителен, спокоен, в частной жизни безупречен. Вообще, молодой король производил впечатление честного и прямодушного человека, настолько прямодушного, что позднее, при роковых осложнениях, когда необходимо было притворство, утайка его действительных настроений, он не сумел обмануть никого -         молодой король обладал совершенно непригодным для дипломатических отношений характером (70)

      Брак Карла I с французской принцессой явно указывал на антииспанское направление английской политики, которой сочувствовал народ и которой придерживался король. Он созвал свой первый парламент (июнь), но был разочарован, встретив сопротивление со стороны его членов, которые, желая воспользоваться случаем для облегчения многочисленных тягостей, возложенных на население при прошлом царствовании, требовали строгого применения законов против папистов.

      Уступки, сделанные в религиозном отношении королеве-католичке и ее свите, вызывали общее недовольство. В условиях откровенного сочувствия протестантов к религиозной борьбе, происходившей на материке, народу не нравился и сам брак короля с католичкой. Парламент утвердил только две "субсидии", притом одновременно с весьма важной финансово-политическою мерой: главный доход короны доставлялся пофунтовым и потонным сбором (poundage и tonnage - процент со стоимости любого ввозного товара и пошлина на иностранное вино). Прежде этот доход утверждался на период всего царствования, теперь же парламент утвердил его только на год. Королю приходилось пожинать плоды, посеянные необдуманными действиями своего родителя, как бы умышленно внушавшего недоверие парламенту. Он считал эту новую меру оскорбительной, а себя вправе получать те доходы, которыми пользовались его предшественники и которые за последние годы возросли благодаря увеличившемуся торговому обмену.

       Возможно, королю вредило то, что он удержал при себе в качестве своего главного советника любимца покойного короля, герцога Бекингема. Англичане никак не хотели терпеть верховенства над собой фаворитов и первых министров, которое процветало во Франции и  Испании. Следует отметить, что герцог слыл человеком способным и весьма трудолюбивым, но при этом тщеславным и безнравственным, порой даже легкомысленным, занятым только своей особой и своими успехами. Его ненавидели уже только за то, что он был осыпан наградами и богатствами со стороны двух королей. Можно сказать, что его предложения отвергались парламентом только потому, что делались от его имени. Роковым образом, король стремившийся к утверждению своей власти, должен был поддерживать своего министра и по его настоянию он распустил парламент (72)

 Парламенты при Карле I

       После новых выборов, парламент был созван в феврале 1626 года. Он оказался еще менее сговорчивее первого, хотя не скупился на заверения быть опорой короля, но опорой условной, в соответствии с парламентским укладом- via parlamentaria. Так, палата требовала отчета о субсидиях, вотированных парламентом в 1624 году. Однако настойчивее всего собрание требовало увольнения и аресте Бекингема. Даже в Верхней палате у него было мало друзей, и Карл, во избежание неблагоприятного решения, распустил и этот парламент.

      Бекингем только усилил общее негодование своей неразумной  внешней политикой, повлекшей самые пагубные последствия. Англо-голландский флот принимал участие в уничтожении гугенотской эскадры, что очень не понравилось английским морякам и некоторые суда даже отказывались подчиняться полученным приказам. Затем, вместо того, чтобы послать флот к Везеру, на помощь датскому королю Христиану, который предпринимал немало усилий для торжества протестантства, Бекингем отправил суда к испанским берегам, откуда они вернулись без всякого успеха (декабрь 1625 г.). Его считали виновным в неудаче протестантов при Луттере (1626 г.). Когда же во французской политике наступил поворот в пользу Испании, то Бекингем пошел уже на защиту осажденной Ла-Рошели, поднявшей у себя английский флаг. Герцог даже лично принял командование над флотом, но не смог оказать реальной помощи протестантскому городу и должен был бесславно вернуться после своей неудачной попытки помочь протестантам у острова Ре (ноябрь 1627 г.) (18;47)

      Однако внешние проблемы заслонялись внутренними неурядицами. В марте 1628 года был созван новый парламент. На этот раз обе стороны проявили сдержанность. Король дал необходимые обещания, парламент согласился на субсидии, но, в то же время, жаловался на произвол, с которым производились в последнее время аресты. Парламент настаивал на том, что король не наделен неограниченной властью и не покушался на остальные его права. После единогласного одобрения пяти субсидий, парламент представил королю свою петицию о правах, направленную преимущественно против введения не одобренных палатами налогов, или привлечения займов, а также против несправедливых арестов без судебного разбирательства. Король принял эти условия.

       Но разногласие было лишь прикрыто, а никак не устранено. Карл I придерживался мнения, что правительство не может обходиться в известных случаях без права лишать свободы тех или иных лиц. Он посоветовался с некоторыми высшими судебными чиновниками, и те нашли, что его согласие на петицию никак не связывало его в отношении прав, относящихся к прерогативе королевской власти. Лидеры Нижней палаты, заметив, что король соглашается на петицию лишь условно, составили известную Ремонстрацию, ясно изложив в нем, что виновником всех зол является герцог Бекингем. Сессии парламента были отсрочены; герцог, возможно, для успокоения общественного мнения, занялся опять активной деятельностью, направленной против Испании, но в самом разгаре подготовки к военным действиям, предпринятых с целью реабилитироваться за поражение англичан при Ла-Рошели, в 1628 году он пал от ножа убийцы в Портсмуте (75;220).

       Между тем становилось ясно, что петиция, хотя и принявшая вид закона, не достигла своей цели. Король, возмущенный радостью страны при известии о кончине герцога, не узрел, что этот симптом является весьма серьезным предостережением и продолжал взимать свою пофунтовую и потонную пошлину. По-прежнему продолжались незаконные аресты без всякого разбирательства, по-прежнему будоражили умы проповеди в пользу такого абсолютизма, произвольная раздача должностей или повышения по службе. Общество возмущалось на возраставшее число папистов и на происки пробравшихся в Англию иезуитов (84;250)

      Такое настроение царило в стране, когда вновь был созван парламент, в январе 1629 года. Король вновь требовал делегирования ему вышеназванных пошлинных доходов в течение всего периода его правления, как то велось со времен Эдуарда IV. Парламент, со своей стороны, твердо отстаивал свое право определять денежные затраты, и издал новое "увещание". Чтобы не допустить этого документа на обсуждение, король отсрочил заседания парламента, о чем спикер доложил собранию, после чего хотел удалиться, но некоторые депутаты удерживали его на месте силой до тех пор, пока "увещание" не было прочитано и одобрено большинством.

   Неограниченное правление

     Карл решился править без парламента, по примеру многих своих предшественников. Распустив парламент и начав править единолично, король не действовал скрытно, он сразу же объявил о своих намерениях. «Наши частые встречи с народом доказали, - говорил он, - нашу любовь к парламентским институтам, однако последнее злоупотребление  заставило нас против нашей воли сойти с этого пути». Далее король напомнил о своем праве созывать и распускать парламент, провозгласил, что соберет его снова, когда наш народ яснее осознает интересы и действия короны», а виновные в неповиновении властям «понесут заслуженное наказание» (71;250). Десять лет после роспуска парламента 1629 г. были самыми счастливыми в жизни Карла, но в политическом отношении они не были спокойными, поскольку буря уже назревала.

       Решение о единоличном правлении тот час же отразилось на внешнеполитических делах - королю пришлось отказаться от той роли в великой континентальной борьбе, какая подобала могущественному положению Англии. Он заключил мир с Францией, расторгнув прежний союз с гугенотами, взамен чего французское правительство сняло с него жесткие условия по содержанию его придворного штата, оговоренные брачным контрактом со стороны его супруги. В том же 1630 году было заключено соглашение с Испанией. Что касалось Германии, то Карл довольствовался полумерами в отношении дел своей сестры, своего зятя и их потомства. Английские и шотландские войска, под командой маркиза Гамильтона, высадились у Узедома (июль 1631 г.) и приняли участие в некоторых военных операциях. Затем Карл отправил послов на Гейльбронский конвент для защиты интересов своего племянника после смерти Фридриха в ноябре 1632 года, и в Вену, где им пришлось выслушать одни сдержанные обещания потому, что там предпочитали "реальную дружбу с Испанией и Баварским курфюрсшеством ненадежному союзу с Англией"(84;250)

     Карл более уже не занимал в этом вопросе влиятельного положения отчасти из зависти к возрастающей силе Франции, особенно на море, а отчасти потому, что у него все более назревал план преобразования Английского государства на основе королевских прерогатив - другими словами, он хотел добиться неограниченной монархической власти, подобно существовавшей в некоторых континентальных государствах.

.      Внутреннее положение страны тоже трудно назвать мирным: корона не могла обойти факт того, что она была безденежна, поэтому король и его правительство шли на самые разнообразные ухищрения, чтобы выжать из страны денег без санкции парламента. В ход пошли не только торговля монополиями, изобретенная во времена Елизаветы I и иные формы пагубного вмешательства в торговые дела страны: казначейство «вспомнило» о средневековых законах, и заставило всякого, кто имел земли стоимостью более 40 фунтов, «платить за рыцарство», а помимо того, возобновило и «лесные штрафы», которые уже не использовались с XIV в. Фермеры и лендлорды, проживающие в лесах Рокингема, Уолтхема и Дина, вынуждены платить большие штрафы, за те владения, которые они давно считали своими. Кроме того, особые пререкания вызывают «корабельный сбор» - налог, прежде взимаемый только при необходимости защитить страну и на регулярной основе взимаемый только с портов. Причина взимания налога была вполне уважительной – Карл хотел восстановить флот, но к тому моменту он подорвал доверие общественности к себе. Дело Джона Хемпдена, отказавшегося платить «корабельный сбор», которое было рассмотрено в казначейском суде, вызвало большой интерес у публики, которая вопреки мнению короля была куда просвещеннее в юридических тонкостях. Тем самым Англия высказывалась за пассивную позицию в ходе Тридцатилетней войны, что было не в ее интересах, но враждебность к королю заслоняла это нежелательное последствие такой политики (65;270).

     Нельзя было упрекнуть короля Карла в том, что он тратит средства из государственной казны безрассудно. Содержание его двора не превышало того, что требовалось для поддержания достоинства страны, личная его жизнь была безупречна. Более того, он принимал все меры по поддержанию торговли и колонизации, толково и с любовью поощрял живопись, архитектуру, литературу и театр. Его никак нельзя было назвать легкомысленным и, если он и добивался усиления королевских прерогатив, то делал это с целью улучшения государственного устройства. Но, несмотря на столь благие намерения, ему откровенно мешали его личные недостатки. Отсутствие такта, упрямство, присущее всем Стюартам, и не допускавшее их поступиться чем бы то ни было, в случае же неизбежности согласиться на что-либо противное его убеждениям, он делал это не иначе, как с затаенной мыслью снова все изменить при более благоприятных обстоятельствах. Можно сказать, что королю недоставало рассудительности для правильного, применения своего ума к действию (70)

        Религиозная политика Карла I

       Вопросы религии во время единоличного правления Карла стояли крайне остро. Протестантизм отнюдь не был единым движением: в стране, помимо государственной англиканской церкви, существовали другие течения протестантизма, представители которых критиковали официальную церковь за излишнюю ритуалистичность и обрядовость англиканства, которые роднили ее с катилической церковью и которые в корне противоречили учению радикального протестантизма. Среди пуритан, ратовавших за очищение англиканской церкви от доставшихся в наследство от католицизма пышных обрядов, образов, скульптур и облачений, органной музыки – от всего, что противоречило идеалу бережливости, мирского аскетизма, «дешевой церкви», выделялись пресвитериане и множество народных сект и движений кальвинистского толка, объединенных под общим названием «индепенденты». Пресвитериане, появившиеся в Англии, полностью отрицали епископальную иерархию церкви, и считали, что приходами должны управлять не рукоположенные епископами священники, а выборные старейшины – пресвитеры. Пресвитеры были более умеренными в своих политических заявлениях, хотя и были противниками существующей церкви и существующего строя. Гораздо более радикальную часть населения составляли индепенденты, религиозно-политическое движение в Англии XVI-XVII вв., объединявшее множество разных конгрегаций. Они считали, что каждая конгрегация должна быть свободна и независима от другой и от государства. Они решительно выступали против каких-либо обязательных молитв, гимнов или обрядов и предоставляли каждому участнику религиозного собрания право свободной проповеди и толкования Священного Писания. Накануне Английской гражданской войны индепендентами стали называть и политическую партию, добивавшуюся решительных социально-экономических и политических реформ – большинство членов этой фракции принадлежало к индепендентам и по верованию. Как и веком ранее, вопрос верования оставался краеугольным и к середине XVII века (73;500)

     Сам Карл был предан англиканской церкви, но он попал под влияние епископа Уильяма Лода, который отдавал предпочтение более авторитарной, ритуалистичной версии протестантизма. Лод рассматривал пуритан не как союзников по травле папистского волка, а как самого волка, которого нужно было держать за уши. Когда Карл назначил Лода архиепископом Кентерберийским в 1633 г, он удвоил свои нападки на пуританизм, и вызвал страхи в обществе возвращения клерикальной власти и католической церкви. Тот факт, что королева была католичкой, открыто проводившей мессы при дворе, никак не развеивал эти страхи. Буря в конце концов разразилась в 1637-1638 гг., когда Лод попытался распространить ритуалистичную и иерархичную версию протестантизма в исконном королевстве Стюартов и ввести новый переработанный молитвенник в Шотландии.

      Шотландцы подписали соглашение – Ковенант - в защиту своего непреклонного пресвитерианизма, и объединились против британского монарха, за короткое время собрав армию – им на руку сыграло то, что многие ярые шотландские пресвитериане уже до этого не раз участвовали в Тридцатилетней войне на континенте на стороне шведского короля Густава Адольфа, и были ветеранами в деле сражений за веру. Поэтому неудивительно, что Карл проиграл так называемую епископскую войну – его поражение было тем понятнее, если принять во внимание, что он не имел средств на полномасштабную войне.

     Естественно, что посягательство на независимость страны и народа вызвало волнения. Шотландские беспорядки приобретали все большее значение и в результате переросли в вооруженное восстание 1639 года. Восставшие шотландцы перешли границы, нанесли поражение английским войскам и заняли северные графства.

      Поражение Англии в этой «мини-войне» имело огромное значении. Не имея ни сил, ни средств победить шотландских ковенантеров, Карл I был вынужден в 1640 году созвать парламент, который впоследствии получил название Долгого (35;610)

      Вскоре вспыхнуло восстание в Ирландии, где Карл собрал деньги от католиков, обещав им льготы, но не исполнил обещанного. После окончательного разрыва с парламентом Карл, 23 августа 1642 года, поднял в Ноттингеме королевское знамя, чем формально началась гражданская война. После первых побед Карла и нерешительных битв 1644 и 1645 годах, 14 июля 1645 года произошло сражение при Несби; здесь у побеждённого Карла были захвачены его бумаги, обнаружившие его сделки с католиками, обращение за помощью к иностранным державам, соглашение с ирландцами. В мае 1646 года Карл явился в лагерь шотландцев в Кельгэме и содержался в Шотландии почти как узник, лавируя в своих обещаниях между пуританами и пресвитерианами, пока в январе 1647 года не был, за 400000 фунтов стерлингов, передан в руки английского парламента, который поместил его в Гольмби, под строгим надзором. Отсюда, захваченный армией, Карл переведён был в Хэмптон-Кортский дворец. Кромвель и Айртон предложили ему условия возвращения власти, очень умеренные; но Карл, надеясь получить больше выгод, тайно переговаривался с парламентом и шотландцами и уклонялся от предложений Кромвеля. В ноябре 1647 года он бежал на остров Уайт, но вскоре вновь попал в плен

     Подстрекательства к восстанию, которые король продолжал и из тюрьмы, привели к петициям от всех полков о назначении суда над Карлом. «Охвостье» выбрало 150 комиссаров (потом число их уменьшено до 135), с юристом Джоном Брэдшоу во главе, для суда над королем. Карл предстал перед этим судилищем, которое признало его виновным, как тирана, изменника и врага отечества, и присудило его к смерти. 30 января 1649 года Карл был обезглавлен в Уайтхолле. В предсмертной речи заявил с эшафота собравшейся толпе: «Я должен сказать вам, что ваши вольности и свободы заключены в наличии правительства, в тех законах, которые наилучшим образом обеспечивают вам жизнь и сохранность имущества. Это проистекает не из участия в управлении, которое никак вам не надлежит. Подданный и государь — это совершенно различные понятия». За несколько минут до казни Карл I продолжал отстаивать абсолютизм с таким же упрямством, как и в годы наибольшего расцвета своего могущества.

       После свершения казни палач поднял голову бывшего короля, но слова «вот голова изменника» (традиционные при казни изменников и врагов государства) не были произнесены. Современники отмечают близкое к шоковому состояние толпы. После казни голову короля пришили обратно к телу, чтобы родственники имели возможность достойно проститься и похоронить его. Тело Карла было отвезено в Виндзор, где и было погребено 8 февраля в часовне Генриха VIII. Так окончил свои дни последний представитель английской абсолютной монархии Карл I Стюарт (10)

     Из всего вышесказанного можно сделать некоторые выводы.

     Людовик XIV и Карл I были, без сомнения, яркими представителями абсолютной монархической системы. Собственно, на этом все сходство монархов в период их правления и заканчивается.

      Ни Людовика, ни Карла нельзя назвать государственными гениями. И тот, и другой обладали средними способностями и средним же интеллектом. Каким же образом Людовику удалось царствовать, и довольно успешно, более полувека и заслужить при этом звание «короля-солнце», а Карлу в короткие сроки до предела накалить ситуацию в стране, которая, в результате, разрядилась революцией и сменой государственного строя?

      Как уже говорилось ранее, Людовик XIV обладал довольно заурядными умственными способностями и не получил в свое время достаточного образования.  Однако, ему нельзя отказать в наличии управленческих способностей и государственного ума. Как талантливый «начальник», он умело подбирал для себя кадры. Стоит вспомнить Кольбера, который долгое время держал на плаву Францию, строго соблюдал государственные интересы.

     Людовик XIV  обладал многими положительными чертами характера, но, при этом, был чрезвычайно эгоистичен, самодоволен, имел огромную склонность к роскоши. Этой чертой характера определялось все государственное правление, внешняя и внутренняя политика.

     Пытаясь сконценрировать власть в своих руках, Людовик вникал абсолютно во все дела государства, будь это вопрос о государственном бюджете или управление на местах, т.е. был «сам себе первым министром». Возможно, это являлось следствием авторитарного воспитания Мазарини. Но, как было сказано выше, Людовик умело выбирал себе помощников – умных, бережливых, ратующих за государственное дело. Король намеренно не привлекал к управлению людей дворянского происхождения, потому что французское дворянство вкупе обладало рядом не очень приятных классовых черт, например, высокомерием, чванностью, презрением ко всякого рода труду и т.д. При этом Людовик абсолютно не стеснялся  в денежных тратах на придворную жизнь, окружал себя чрезвычайной роскошью, не задумываясь, откуда берутся средства на королевские прихоти.

      Внешняя политика Людовика отличалась повышенной агрессивностью. Практически все время своего правления монарх воевал, причем все его войны были не оборонительными, а захватническими. Этот факт также вполне может быть объяснен повышенной самовлюбленностью «короля-солнца», вынашивавшего планы «всеевропейского» царствования.

     В свою очередь, о Карле I очень точно выразился один из его современников. «Какая жалость,-  воскликнул он, – что столь хороший человек оказался столь скверным королем». Карл был очень нравственным, сдержанным в эмоциях, поступках, тратах человеком, но являлся плохим судьей в вопросах политической важности и политических персон, рассматривая их в свете своих привязанностей, поэтому он спрашивал мнения своей жены о выборе министров и в критике церкви и короны видел только бунт. Ему не хватало ни силы воли, ни развитой бюрократии, чтобы стать единоличным королем, но из-за своих убеждений он не мог принять политику компромиссов и улаживания разногласий. В личных делах он был честным человеком, но как король он лгал, обманывал и предавал своих же союзников.

     Основными целями политики Карла I были усиление власти короля и, что, возможно, ещё более важно, церкви. Ради этого король был готов пожертвовать традиционными правами сословий и принципом неприкосновенности частной собственности его подданных. Трагедия правления Карла I во многом, однако, объяснялась не столько целями короля, сколько методами их реализации: почти всегда плохо продуманными, слишком прямолинейными и с четко выраженной окраской келейности, что влекло за собой рост недовольства широких слоев населения и усиление оппозиции королю.

       Внешняя политика Карла отличалась крайней нерешительностью. Главный положительный момент -  король всегда опирался на принцип «худой мир лучше доброй ссоры» и, соответственно, искал мира с соседними странами – Францией и Испанией. Во время своего правления Карл практически не воевал, агрессивные действия велись только в отношении Шотландии и Ирландии, которые, в принципе, и так являлись «провинциями» империи. Военные действия короля в Шотландии имели больше религиозную окраску и были последствием неудачной попытки унифицировать религиозные воззрения англичан и шотландцев.

      Таким образом, из всего ранее сказанного становится ясно, что английская и французская абсолютные монархии являлись полными противоположностями друг друга. Необходимо отметить также, что, несмотря на кардинальные различия в стилях правления, государственных убеждениях, наконец, в личных качествах, Людовик XIV и  Карл I оказали огромное влияние на развитие своих стран.