К. Поппер полагал, что дарвинизм - это не проверяемая научная теория, а метафизическая исследовательская программа - возможный концептуальный каркас для проверяемых научных теорий.
Кроме того, он рассматривал дарвинизм как «ситуационную логику». Она может быть понята следующим образом:
Пусть существует некая структура с ограниченной устойчивостью, в которой имеются сущности с ограниченной изменчивостью. Тогда некоторые из сущностей, возникшие в результате изменчивости могут «выжить», в то время как другие могут погибнуть.
Также существует специальная структура, в которой может существовать жизнь – самовоспроизводящиеся, изменяющиеся тела. Для таких систем идея пробных попыток и устранения ошибок, идея дарвинизма продуктивна. Иными словами, если создается ситуация, в которой жизнь возможна, и если жизнь возникает, то это общая делает идею дарвинизма одной из идей ситуационной логики.
Дарвинизм, по К. Попперу, успешен не в любой ситуации, только к весьма специальной, даже уникальной ситуации. В ситуации, когда нет жизни, он может иметь применение к более широкой области: атомных ядер, которые относительно стабильны, к области химических соединений.
Кроме того, если посмотреть на дарвиновскую теорию как на ситуационную логику, то, по К. Попперу, мы получаем возможность объяснить сходство между теорией роста знания и дарвиновской теорией: и та и другая теории представляют собою особые случаи ситуационной логики. Новый и специальный элемент в научном подходе к знанию - сознательная критика пробных предположений и отбор этих предположений (посредством их критики) - может быть следствием возникновения описательного и аргументированного языка, описания которого могут подвергаться критике.
Возникновение такого языка снова сталкивает нас с уникальной ситуацией, как и сама жизнь. И если принять эту ситуацию, то из нее «почти» логически следует теория роста знания, реализующего посредством сознательных процедур предположения и опровержения: она становится частью ситуации, так же как частью дарвинизма.
Дарвинизм, по К. Попперу, включает в себя следующие допущения:
1. Все разнообразие форм жизни на земле произошло из небольшого числа форм, возможно даже от одного единственного организма: имеет место эволюционное древо, эволюционная история;
2. Существует эволюционная теория, которая объясняет этот процесс. Она включает в себя в основном следующие гипотезы:
а. Наследственность: родившееся потомство воспроизводит признаки своих родителей;
b. Вариации: имеют место «небольшие» изменения. Наиболее важны из них «случайные» и наследуемые мутации;
с. Естественный отбор: имеются механизмы, посредством которых не только вариации, но и все наследственное вещество контролируется посредством элиминации. Среди них имеются механизмы, которые позволяют распространить только «малые» мутации; большие мутации, как правило, летальны и поэтому элиминируются;
d. Изменчивость: хотя изменения при наличии различных конкурентов предшествуют отбору, тем не менее, может изменчивость контролируется естественным отбором. Генная теория может допустить даже существование специальных генов, контролируемых изменчивость других генов. Таким образом, мы можем достигнуть иерархии и даже более сложного взаимодействия структур.
3. Существует близкая аналогия между принципами «сохранения» (а) и (d) и тем, что я назвал догматическим мышлением; а также, между (b) и (c ) и тем, что я назвал критическим мышлением.
К Поппер считает, что дарвинизм - программа метафизическая, потому что он не способен к проверке. Можно предположить, что если на некоторой планете мы найдем жизнь, которая удовлетворяет условиям (а) и (b), тогда в игру вступает (с) и это со временем приведет к богатому разнообразию форм. Дарвинизм, однако, в своих утверждениях не идет так далеко. В самом деле, допустим, что мы нашли жизнь на Марсе, состоящую строго из трех видов бактерий с генетическим устройством, подобным устройству у трех земных видов. Будет ли при этом опровергнут дарвинизм? Никоим образом. Мы скажем, что эти три вида являются только формами среди других мутантов, которые оказались достаточно хорошо приспособленными для выживания. И мы скажем то же самое, если имеется только один вид. Таким образом, дарвинизм не предсказывает эволюцию изменений, в лучшем случае он может предсказать эволюцию изменений при «благоприятных условиях». Но едва ли возможно определить, каковы эти благоприятные условия.
В других областях ее предсказательная сила дарвинизма мала. Так приспособляемость определяется эволюционистами как способность к выживанию и может измеряться действительными успехами в процессе выживания: едва ли существует какая-либо возможность проверки такой слабой теории.
Тем не менее, К. Поппер считает, что дарвинизм бесценен. Хотя это и метафизическая теория, она основательно прояснила конкретные и практичные вопросы. Она позволила исследовать приспособленность к новой среде рациональным способом: она представила нам механизм приспособления и позволила исследовать в деталях работу этого механизма. Это единственная теория, которая до сих пор делает все это.
Дарвиновская теория приспособления была первой нетеистической, убедительной теорией; а теизм был хуже, чем признание несостоятельности в решении проблемы, так как он создавал впечатление, что предлагает окончательное решение.
К Поппер предлагает дополнить дарвинизм, что сможет объяснить ортогенез:
А. Он различает внешнее воздействие отбора от внутреннего. Внутреннее воздействие отбора проистекает от самого организма и от его предпочтений, хотя, эти предпочтения могут изменяться в ответ на внешние воздействия.
В. Есть различные классы генов: те, которые контролируют анатомию, (а-генами); а те, которые контролируют поведение (b-генами). В свою очередь, b-гены делятся на p-гены (контролирующие предпочтения) и s-гены (контролирующие умелость).
К. Поппер допускает, что некоторые гены организмов под давлением внешних условий изменяются и особенно b-гены. Сфера вариации поведения будет до некоторой степени контролироваться генетической b-структурой. Но в силу того, что внешние условия изменяются, не слишком жесткая детерминация поведения, обусловленная b-структурой, может обернуться в такой же мере не слишком жесткой генетической детерминацией наследственности, так сказать сферы генетической изменчивости. Таким образом, можно говорить о «чисто поведенческих» изменениях или вариациях поведения, означающих ненаследуемые изменения внутри генетически детерминирующей сферы или репертуара; и противопоставить их генетически фиксированным или детерминируемым изменениям.
Таким образом, изменения, совершаемые под влиянием среды, могут вести к новым проблемам и к принятию новых предпочтений. Новые предпочтения первоначально могут появляться в виде новых пробных попыток поведения, допускаемых, но не фиксируемых b-генами. На этом пути животное может с помощью предпринимаемых попыток приспособиться к новой ситуации без генетических изменений. Такое чисто поведенческое и поисковое изменение приводит в результате к приспособлению или к открытию новой экологической ниши. Это будет благоприятно для особей, генетическая р-структура которых будет более или менее предварена или зафиксирована новой поведенческой структурой предпочтений. Этот шаг будет решающим доказательством; так можно утверждать потому, что теперь в структуре умения (s-структуре) будут благоприятными те изменения, которые приспособлены к новым предпочтениям: например, умение в поисках предпочтительной пищи.
После того, как изменилась s-структура, будут предпочтительны некоторые изменения в а-структуре; то есть те изменения в анатомической структуре, которые благоприятны новым умелым действиям. Воздействие внутреннего отбора в таких случаях будет «направленным» и, таким образом, поведет к своего рода ортогенезу.
То, что Дарвин назвал «половым отбором», с представленной здесь точки зрения может оказаться специальным случаем воздействия внутреннего отбора, то есть циклом, начинающимся с новых предпочтений. Это является характерным признаком того, что воздействие внутреннего отбора может повести к значительно худшему приспособлению к окружающим условиям. Поскольку это часто отмечалось Дарвиным, то надежда на объяснение некоторых поразительных неприспособленностей была для Дарвина одним из главных мотивов, чтобы предложить теорию «полового отбора».
В качестве примера неполового отбора я могу указать на дятла. Специализация началась с изменений в пристрастиях к новым видам пищи, которые привели к генетическим изменениям в поведении, а затем и к новым умениям. И, наконец, произошли анатомические изменения. Птица подвергается анатомическим изменениям - изменяется клюв и язык - без изменений в ее пристрастии к пище и умений, которые, как можно было ожидать, быстро устраняются естественным отбором, но не наоборот.
Если мы отличаем мутации на уровне структуры предпочтения от генетических изменений в анатомической структуре, то существуют следующие возможности:
(а) Воздействие мутаций в целевой структуре на анатомическую структуру: когда имеет место изменения в пристрастиях в пище, тогда анатомическая структура, приспособленная для приема пищи, может оставаться без изменений; в таком случае виды оказываются наиболее близкими к устранению посредством естественного отбора или могут приспособиться посредством развития новых анатомических специализаций, подобных такому органу, как глаз, - более сильный интерес к высматриванию (целевая структура) может повести к отбору предпочтительных мутаций, направленных на улучшение анатомии глаза.
(b) Воздействие мутаций в анатомической структуре на целевую структуру: когда изменяется анатомия, относящаяся к приобретению пищи, тогда целевая структура, имеющая отношение к пище, оказывается способна стать фиксированной или костенеть посредством естественного отбора, который, в свою очередь, может повести к дальнейшей анатомической специализации. Это подобно описанному случаю с глазом: благоприятная для улучшения анатомии мутация увеличит остроту интереса к высматриванию (это похоже на противоположный эффект).
Эта теория указывает также на возможность решения проблемы расщепления видов. Обычно говорят о географическом расщеплении, но К. Поппер полагает, что географическое расщепление можно рассматривать как особенный случай расщепления в силу приспособления к новому поведению и к новой экологической нише; если предпочтение в отношении к новой экологической нише становится наследственным, то это может привести к локальному расщеплению, достаточному для того, чтобы прервать межпородное скрещивание, несмотря на то что оно все еще физиологически возможно. Таким образом, два вида могут расщепиться, живя в одном и том же географическом районе, даже если этот район представляет собою по величине только одно манговое дерево, как, видимо, это происходило с некоторыми африканскими моллюсками. Половой отбор тоже может иметь подобные последствия.
Описание возможных генетических механизмов, лежащих в основании ортогенетических тенденций является типичным ситуационным анализом. Необходимо заметить, что только при условии, если развитые структуры являются именно такого рода структурами, которые способствуют применению методов ситуационной логики, только в этом случае они смогут выжить при любых условиях.
Другое допущение, касающееся эволюционной теории, связано с идеей «ценностных оснований для выживания», а также с теологией. К. Поппер считает, что эти идеи могут быть в значительной мере более прояснены, если их выразить в терминах решения проблем.
Каждый организм сталкивается с угрозой вымирания; но эта угроза принимает формы конкретных проблем, которые должны разрешаться. Многие из этих конкретных проблем не являются проблемами выживания. Проблема поиска хорошего места для устройства гнезда – это конкретная проблема для птичьей пары; для птиц это не будет проблемой выживания, хотя она превращается в таковую для их потомков; и успех этих особенных птиц в решении проблемы здесь и теперь может оказать ничтожное воздействие на вид.
К. Поппер полагает, что самое большое число проблем возникает не столько в силу задач выживания, но скорее задач предпочтений. И лучше рассматривать организмы как существа, решающие проблемы, чем как «преследующие цели».
Позицию К. Поппера можно суммировать следующим образом:
1. Не существует никаких биологических процессов, которые не могли бы рассматриваться как соотносимые в деталях с физическими процессами или не могли бы успешно анализироваться в физико-химических терминах. Но никакая физико-химическая теория не может объяснить возникновение новой проблемы, и никакой физико-химический процесс не может как таковой решить проблему.
2. Мы должны понимать, что: физическая проблема - это проблема физика; биологическая проблема - это проблема биолога; проблема организма - это такие проблемы: каким образом я могу выжить? как я смогу размножиться? как я могу измениться? Как я смогу адаптироваться? проблемы, созданные человеком - это такие проблемы: каким образом мы контролируем затраты?
Таким образом, проблемы организма не являются проблемами; они не являются ни физическими объектами, ни физическими законами, ни физическими фактами. Они представляют собою специфические биологические реальности; они «реальны» в том смысле, что их существование может быть причиной биологических действий.
3. Если физические тела воспроизводят сами себя, то все же они не могут быть «живыми», если они не могут приспосабливаться.
4. Жизнь состоит из структур, которые представляют собою структуры, решающие проблемы. Различные виды «обучаются» посредством естественного отбора плюс изменчивость, которая, в свою очередь, требует обучения тем же способом. Этот регресс не является непременно бесконечным: он может идти обратно к вполне определенному моменту развития.
Каждое нововведение в поведении отдельного организма изменяет отношение между организмом и его окружением: оно в результате приводит к приспособлению или даже к созданию организмом новой экологической ниши. Но новая экологическая ниша означает новый ряд воздействий отбора, отбирающего именно для этой ниши. Таким образом, организм посредством своих действий и предпочтений частично сам отбирает из ситуаций отбора те, которые будут действовать на него и на его потомков. И это может существенно повлиять на направление, которое эволюция примет. Приспособление к новому способу действия или к новому предвосхищению (или к «теории») похоже на прокладывание нового эволюционного пути.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему