Английский эстетизм и творчество Уайльда. Роман портрет «Дориана Грея» как яркий образец литературного эстетизма.

Эстетизм отчетливо представлен в Англии в деятельности художников и литераторов, входящих в «Братство прерафаэлитов» (1848— 1853), в творчестве О.Уайльда. Прерафаэлиты ориентировались на живописцев раннего Возрождения, творивших до Рафаэля, а также на художников-назорейцев (Ф. Овербек и др.). Религиозный дух этих живописцев противопоставлялся индивидуализму титанов Ренессанса. Теоретиками эстетизма были Джон Рескин и Уолтер Пейтер. Эстетизм утверждал концепцию «чистого искусства», противостоящего плоскому прагматизму буржуазности и викторианства. Одним из самых ярких представителей эстетизма был Оскар Уайльд. В эссе и трактатах («Упадок лжи», «Кисть, перо и отрава» и др.) он утверждал: искусство выше жизни, писательская фантазия, вымысел, «ложь» торжествуют над унылой и бескрылой реальностью.

В творческом наследии Уайльда «Портрет Дориана Грея» – единственное крупное произведение художественной прозы. Сам автор не дал ему жанрового определения. Его называют романом, однако его можно назвать и повестью, и даже «драмой в прозе». «Портрет Дориана Грея» лишен четкой жанровой определенности, потому и возникают уточняющие характеристики: роман-аллегория, роман-символ, роман-миф. Каждому из этих определений в тексте романа можно в той или иной мере подыскать обоснование.

Сюжет романа основан на традиционном мотиве сделки с дьяволом и участии магического предмета в роковой судьбе героя, хотя непосредственно герой и не продавал свою душу, это его желание, его мысль стала роковой реальностью.

Парадоксы буквально пронизывают весь роман. Первый и основной парадокс встречается в предисловии к роману. В предисловии писатель утверждает, что “искусство совершенно бесполезно” и “искусство не отражает жизни”. Уайльд принадлежал к такому художественному направлению, как эстетизм, и использовал романтический творческий метод. В стремлении писателя утвердить мысль о превосходстве искусства над жизнью проявляется романтическая абсолютизация творчества и его независимости.

В эстетизме Уайльда положения романтической теории приобретают полемическую заострённость, выражаются в форме парадокса. Именно так звучит положение писателя: “Нет книг нравственных или безнравственных. Есть книги или хорошо написанные, или написанные плохо. Вот и всё”. Своё понимание безнравственности искусства Уайльд вложил в уста лорда Генри, который является провозвестником идей самого писателя: “Так называемые «безнравственные» книги — это те, которые показывают миру его пороки, вот и всё”.

Поскольку искусство выше жизни, оно не может рассматриваться с точки зрения человеческой морали. Но это вовсе не значит, что писатель утверждает “безнравственное искусство”. Своим полемическим утверждением Уайльд подчёркивает, что искусство не может быть безнравственным. “Хорошо написанная книга” как произведение искусства всегда будет заключать урок человеку, потому что написана с позиций идеала и по законам красоты, которой чуждо всё безнравственное. “Плохо написанная книга” не является произведением искусства и не заслуживает внимания независимо от того, содержит она мораль или нет. Для художника высшим критерием является красота.

Не прозвучавшая отчетливо в предисловии, но очень важная мысль о том, что деградация искусства впрямую связана с упадком высокого искусства лжи, иллюстрируется и доказывается в романе эволюцией актрисы Сибиллы Вейн. Не ведавшая, что такое любовь, девушка прекрасно фантазировала на сцене, лгала, с успехом играя роли многих шекспировских  героинь. Узнав истинное чувство, полюбив Дориана, она переживает резкий «упадок искусства лжи», в результате чего с ней как с актрисой происходит трагическая метаморфоза: она начинает играть из рук вон плохо. Она произносит еретические слова о том, что искусство – только бледное отражение подлинной любви, и Дориан жестоко оскорбляет ее: «Без вашего искусства вы – ничто!»

В отчаянии она, как Гретхен из «Фауста», отравляет себя. И даже ее смерть трактуется в эстетическом ключе – вначале лордом Генри, а затем и самим Дорианом. Лорд Генри находит, что она сыграла свою последнюю роль, которая представляется ему «необычайным и мрачным отрывком из какой-нибудь трагедии семнадцатого века». Он говорит: «Эта девушка, в сущности, не жила – и, значит, не умерла». Дориан соглашается и с такой же легкостью заявляет: «Она снова перешла из жизни в сферы искусства».   Последующее гедонистическое истолкование судьбы несчастной молодой актрисы содержится в пространном монологе лорда Генри Уоттона из восьмой главы романа – истолкование, возвращающее Дориану душевное равновесие и стабильное безразличие к окружающим людям.

Вместе с тем финал романа может иметь и несколько иное истолкование. Мертвый человек, лежащий на полу, опознан его слугами лишь по кольцам на руках: «лицо у него было морщинистое, увядшее, отталкивающее». Сам облик мертвого Дориана антиэстетичен, а это обстоятельство позволяет даже в системе ценностей эстетизма прочитать наказание, понесенное за свои преступления.

Нарушая неписаные законы нравственности, Дориан, исповедующий идеи нового гедонизма, нарушает и законы писанные. Впрочем, несовершенство этих законов, как и всего английского общественного организма, хоть и не является предметом художественного анализа в романе, но в то же время не укрывается от взгляда его создателя.  Таким образом, несмотря на постулаты автора, порок и добродетель отнюдь не предстают исключительно как «материал для творчества». Как это часто бывает в отношениях искусства с нормативной эстетикой, Уайльд подчас   непроизвольно противоречит собственным теоретическим декларациям и в художественной практике выходит за установленные им же самим рамки.

В романе портрет как произведение искусства как будто отражает самое жизнь – жизнь Дориана Грея. Однако же, кроме Дориана, никто изменяющегося портрета не видит, а посему можно сказать, что портрет одномоментно отражает лишь того, кто в данную минуту «в него смотрится», то есть героя.

Сам Оскар Уайльд писал, что рассказанная им история является ярким примером того, что «всякая чрезмерность, как в том, что человек приемлет, так и в том, от чего он отказывается, несет в себе наказание». Однако мораль книги выходит за рамки, обозначенные авторской характеристикой, так как в ней отражены существенные черты умонастроения эстетско-декадантской среды. Эта книга дает возможность судить о «культе красоты».

Дориан Грей - («кем автор хотел быть в другие времена»)

Базел (художник) – («как автор себя представляет»)

Лорд Генри Уоттон – («как автора видело общество»), «Принц парадокс»