Если сравнивать условия жизни человека Древней Руси с обстановкой, в которой живет современный «урбанизированный» человек, то на первый взгляд кажется, что древнерусская повседневная жизнь была гораздо более медлительной, размеренной, бесстрессовой и находилась в более гармоничной связи с природным циклом. Однако постоянное тревожное ожидание набега кочевников, страх голода, Божьего суда и посмертных мук, козней злых духов и чужеродных покойников (навьев), могли истощать душевные силы не меньше нынешних стрессов. Яркие картины психической нестабильности дают нам описания монашеской жизни в «Киево-Печерском Патерике» и «Повести временных лет». Видения, возникающие у монахов после напряженной молитвы, напоминают галлюцинации; они ведут частые и продолжительные беседы с бесами, святыми, сопротивляются искушающему их дьяволу, получают благословение от умерших подвижников и т.д.
Одним из самых серьезных стрессовых факторов средневековой повседневной жизни был страх голода – чувство, утратившее актуальность в современных развитых государствах, где чаще приходится решать проблемы с перееданием и лишним весом. Средневековый человек жил в условиях постоянной угрозы голода. Это необходимо учитывать при анализе поступков отдельных людей и социальной психологии в целом. Например, мы знаем из летописей случаи, когда даже не голод, а страх перед голодом заставлял жителей осажденных городов сдаваться на милость победителя. В этом случае оставался хотя бы минимальный шанс на выживание. Без учета опасности голода невозможно понять и механизмы воспроизводства средневекового рабства. Сосуществование в рамках одного общества представления о низкой социальной престижности зависимого положения и в то же время массовая практика добровольного поступления в рабство может быть понято лишь если принять во внимание, что альтернативой зависимости выступал именно голод, а значит и смерть.
Постоянной спутницей голода была цинга, возникающая из-за отсутствия в рационе достаточного количества свежих продуктов, содержащих витамины. Свидетельства о патогенном характере влияния голода на здоровье прослеживаются даже в современном языке. Например, слово «поправиться» означает одновременно и «перестать болеть» и «набрать вес»; слово «здоровый» означает и «не больной» и «большой, толстый»; «худоба» – это и «сухощавое телосложение» и «болезнь, напасть, беда». Худоба, признак голода, воспринималась как спутник болезней и низкого социального положения. Эти представления оказали влияние и на оценку телесной красоты. Простонародные представления о «красоте» подразумевали пышные формы – свидетельство хорошего питания и материальной состоятельности.
Еще одним фактором, влияющим на здоровье и жизнь средневекового человека были масштабные эпидемии инфекционных болезней, регулярно выкашивавшие целые города и государства. Никаких действенных мер защиты от них не существовало, чему способствовало и представление об эпидемиях как проявлении божьего гнева, противиться которому бессмысленно и даже опасно.
Средневековые представления о причинах заболеваний отличались двойственностью. С одной стороны, бытовало убеждение, что болезнь насылается богом в наказание за грехи. Однако реальность не давала основы для развития и закрепления этого убеждения. Поэтому в зависимости от обстоятельств болезнь могла трактоваться и как испытание праведникам. К XIV веку среди интеллектуальной элиты распространяются античные представления о человеческом здоровье как результате сочетания четырех жидкостей в теле человека: крови, слизи, черной и красной желчи. (До 14 лет (весна) – кровь (теплая и влажная); до 30 лет (лето) – красная желчь (теплая и сухая); до 45 лет (осень) – черная желчь (сухая и холодная); до 80 лет (зима) – слизь (влажная и холодная)). Нарушение правильного баланса жидкостей в организме приводит к болезни. Лечение, состоящее в правильном питании и приеме особых лекарственных средств, зависело от возраста, пола, времени года. В идеале человеческое тело должно было быть немного теплым и немного влажным. Но при этом считалось, что старики холоднее и суше нормы, женщины холоднее и влажнее, южане горячее и т.д. «Правильная» пища была призвана скорректировать эти «отклонения» – повар, согласуясь с врачом, подбирал продукты и готовил блюда в соответствии с возрастом, полом, темпераментом и даже местом проживания едока. Свойства всех потребляемых продуктов были тщательно расписаны: например, перец – горячий и сухой в третьей степени, уксус – холодный и влажный во второй степени, корнеплоды – холодные и сухие (их потому и варили, чтобы придать им тепла и влажности). Подобная схема сохранялась в Европе вплоть до середины XVII столетия, когда в химии, медицине и диетологии произошла настоящая революция, определяющая развитие этих наук вплоть до сегодняшнего дня.
Хотя медицины как научно-практической деятельности в Древней Руси не было, существовали придворные врачи – в основном греки, армяне, сирийцы. Альтернативой светским врачам выступали представители культа – как православного, так и языческого. Их популярности способствовало то, что в простонародной среде болезнь рассматривалась прежде всего как результат враждебного магического воздействия, а потому требовало такой же магической защиты. В качестве магических заклинаний воспринимались и действия языческих волхвов и таинства православных священников. Именно поэтому, кстати, конкуренция между ними была столь ожесточенной. Языческие обереги-«наузы» перевоплотились в амулеты-змеевики с христианской символикой, а орнаментальные обереги, которыми украшались двери и окна домов сменились православными образками и ладанками.
Магические действия волхвов и священников отнюдь не были бессмысленными. Предрассудки, не имевшие хотя бы эпизодического подкрепления, не имели шансов на столь длительное существование. Современные исследователи считают, что многие средневековые заболевания имели психосоматический характер, а потому их лечение не требовало специального медикаментозного или хирургического вмешательства. Часто для полного исцеления вполне хватало общего состояния возбудимости, предрасположенности к внушению и самовнушению, веры в возможность исцеления, шока от осознания близости целительных мощей какого-либо святого.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему