В целом система феноменологической понимающей социологии Шюца представляет собой последовательное описание процесса конструирования представлений об обществе (от непосредственных переживаний субъекта до высокогенерализованных построений социальной науки). Шюц выделяет такие ступени этого процесса: конституирование индивидуальным сознанием значимых элементов опыта из нерасчлененного потока переживания; конституирование alter ego и «объективирование» наличного знания во взаимодействии с Другим; явление Другого как носителя типических свойств. Последние выступают как «представители» глобальных социальных структур, «объективно» (интерсубъективно) существующих в точках пересечения практических целей и наличных интересов взаимодействующих индивидов. Считая, что «обыденная типизация» представляет собой фундаментальнейшее средство организации социальной реальности, Шюц стремится проложить тем самым путь от «жизненного мира» к миру науки; он доказывает, что наука не только не противоположна так называемому здравому смыслу, но их подход к миру в принципе идентичен, что наука есть лишь один из многих возможных типов построения знания в «жизненном мире», а потому ее претензии на истинность отражения социальной действительности лишены всякого основания. Не только профессионал-социолог судит о социальном мире как ученый, каждый практический деятель выступает, как говорит Шюц, «обыденным социологом», т.е. использует для своих объяснений социального мира те же орудия, что и социолог-профессионал, и располагает пусть не всегда явно сформулированной, эксплицитной, но целостной концепцией общества, сконструированной в соответствии с целями его практической деятельности (в случае социолога-профессионала организующим центром, упорядочивающим его концепцию общества, служат цели и интересы его практической социологической деятельности).
Критикуя предшествующую социологию, Шюц не отрицает всех ее достижений. Он лишь отрицает претензию на абсолютную истинность ее положений. Суждения ее, считает Шюц, оправданы лишь в рамках одной из многих возможных познавательных перспектив. Тем самым он релятивизирует социальное познание, ставя вопрос об его истинности в зависимость от конкретно-практических интересов познающего индивида.
Здесь мы вновь сталкиваемся с темой практики как с коренной проблемой понимающей социологии. Именно узкое, извращенное понимание практики привело Шюца к субъективистской релятивизации социального познания.
Следует отметить, что намерения Шюца (и здесь следовавшего намеченным Гуссерлем путем) заслуживают всяческого одобрения и уважения. Пафос творчества Шюца (так же, впрочем, как и пафос всей традиции понимания) состоял в борьбе против фетишизации натуралистического позитивистского образа науки как универсального средства изучения и решения всех человеческих проблем, в борьбе против извращенного, натуралистического видения человека. Еще В.Дильтей подвергал справедливой критике конструируемый позитивистски мыслящими философами образ познающего субъекта, «в жилах которого течет не настоящая кровь, а разжиженный флюид разума как голой мыслительной деятельности».
Шюц, вслед за Гуссерлем полагал, что исследуемый феноменологией субъект не может быть лишь познающим субъектом, что человек должен браться в единстве всех его активных проявлений. Такая точка зрения созвучна марксизму. К. Маркс писал: «...люди никоим образом не начинают с того, что „стоят в теоретическом отношении к ...предметам внешнего мира”. Как и всякое животное, они начинают с того, чтобы есть, пить и т.д., т.е. не „стоять” в каком-нибудь отношении, а активно действовать...». Но дальше пути марксизма и феноменологии коренным образом расходятся. Марксизм предполагает, что впоследствии, в ходе развития общественной практики, т.е. совместной деятельности людей по удовлетворению их потребностей, происходит отделение теории от практики и теоретическая деятельность приобретает известную автономию по отношению к практической деятельности. Возникает наука, в частности социальная наука, критерием истинности которой становится практика в ее широком понимании, т.е. общественно-историческая практика.
В противоположность марксистскому подходу Шюц, хотя и делает практику главным агентом социального процесса, рассматривает ее узко: как деятельность, направленную на достижение «наличных практических целей». Закономерно поэтому, что критерием объективности научных положений становится, по Шюцу, соответствие этих положений правилам достижения индивидом конкретных целей в некоей ограниченной сфере деятельности, а именно в социологии. За пределы наличной, конкретной практики Шюц не выходит.
Поможем написать любую работу на аналогичную тему